Глава первая
Очень ограниченный контингент
Из открытой двери соседнего купе вырывались клубы табачного дыма. Густой мат бил автоматными очередями. Положив тяжелые голые локти на стол, здоровый лоб в тельняшке, с наколотым на плече парашютом, нетрезво базарил, постукивая раскрытым ножом по опорожненной рюмке и резиново двигая слюнявым ртом:
– Комбат дает команду: сержант Епишев, давай!.. Я говорю: пацаны, не спешите! И короткими перебежками через двор… Дверь с ноги – бах! Очередь в пол – та-та-тах, та-та-тах! «Всем лежать! Морды в пол!» – вдохновенно проорал лоб и, нахмурясь, поднял полупустую бутылку, встряхнул, добавив: – Да, братан, все сержант Епишев сделал тогда, как надо!..
В пьяном исполнении «Епишев» звучало как «Ебишев». Лоб в тельняшке смачно закурил.
Сидящий напротив нетрезвый шатен, уже изрядно набравшись, послушно кивал в такт словам. Зазвенело стекло: остатки водки потекли в чайные стаканы. Поезд поколачивало на стыках. Третий пассажир – чернявый кавказский паренек, забившись в угол, опасливо поглядывал в сторону пьяных попутчиков.
– Вот эти, мля, чернозадые, всю кашу заварили! – Толстый палец сержанта указал в сторону чернявого паренька. – Но сержант Епишев стоит на страже Родины!..
Кавказец молчал.
Лоб поморщился, уставился на паренька, словно желая сжечь того взглядом.
– Я че-то не понял, пацан, – протянул сержант. – Ты воздушный десант не уважаешь, или как?!
Паренек вжался в перегородку: ему хотелось убежать из накуренного купе, но, похоже, национальная гордость не позволяла.
– Ну? – поощрительно произнес лоб и, покачнувшись, угодил пальцами в закуску; оглядел испачканную ладонь, вытер об тельняшку. – Ну?!
На пороге, заслонив тусклый свет из прохода, встал стройный, коротко стриженный пассажир в тренировочном костюме. Несколько секунд он оценивал ситуацию, потом сделал шаг вперед.
– Сержант Епишев, была команда отбой, – внушительно проговорил вошедший, нависая над столиком.
Лоб поднял белесые глаза и тут же опустил, приподнялся и вдруг гаркнул на своего вяло кивающего собутыльника:
– Отбой была команда! Не понял, боец?!
Еще раз зыркнув на стоящего в дверях человека в тренировочном костюме, сержант Епишев неуклюже полез на свою полку, распространяя суровый запах свежего перегара и несвежих носков.
Артем вернулся в свое купе по соседству и, не слушая кряхтенье потревоженного старичка, с которым катил от самой Москвы, забрался на верхнюю полку. За окном летали вверх-вниз провисшие нитки проводов. Прохладный ветер посвистывал в приспущенном окне.
Этот отпуск был необычным. Свои законные две недели капитан Тарасов решил провести не у матери под Рязанью, а у брата в Ростове-на-Дону. Четыре года брата не видел – надо и совесть иметь. Еще три часа, и рассветет, а там – здравствуй, Ростов-папа!
Поезд опоздал на час, и Тарасов-младший весь изъерзался на водительском сиденье «Самары». Ему хотелось увидеть брата, но еще больше он ждал встречи с Мариной, которую нужно было забрать из гостиницы.
«Приехала все-таки из своей Чечни! – радовался Тарасов-младший и тут же печалился: – И надо же – все в один день… Сыграем свадьбу, так хрен она у меня дальше Краснодара поедет. Авантюристка…»
Марина появилась через двадцать минут, дерганая и с сигаретой во рту. Поцелуй вышел суховато-сдержанным.