Перевод с английского А. Грузберг
© ИП Воробьёв В.А.
© ООО ИД «СОЮЗ»
В мире, где Безопасность всемогуща, ничто не может быть безопасным. Подъем на горы может кончиться в глубоком космосе. Верность окажется государственной изменой. Но у этого есть и свои вознаграждения.
Быль очень тяжелый день в лаборатории, один из тех дней, когда все идет не так, как нужно. И, конечно, это был именно тот день, когда Хеммонд, инспектор по эффективности, решить сунуть свой нос. Еще одна запись в его блокноте – достаточное количество таких записей означает понижение в должности, а у Контроля есть привычка посылать пониженных в должности работников на Венеру. Это не наказание за преступление, но по существу то же самое. Аллен Ланкастер не боялся за себя: шеф сектора Проекта находится в прямой юрисдикции Контроля, а не Службы Эффективности, а Контроль его ценит. Но очень не хочется видеть, как наказывают Роджерса: мальчишка всего неделю назад женился.
И в завершение дня на стол Ланкастера лег отчет Седьмого Сектора Проекта. Безопасность наконец дала допуск к передаче отчета главам всех секторов – и это была конструкция электронного клапана, над которой лучшие люди в собственном секторе Ланкастера трудятся уже полгода. Полгода работы спущены в канализацию, все ни к чему, и теперь Ланкастеру нечего будет показать в следующем отчете по Проекту.
Он несколько минут громко бранился, привлекая восхищенные взгляды помощников. Для высокопоставленных работников безопасно ворчать по поводу Безопасности – в сущности это даже более или менее ожидалось. У ученых есть свои привилегии.
Одна их них – трехкомнатная квартира. Другая – дополнительный рацион алкоголя. Придя сегодня вечером домой, Ланкастер решил воспользоваться этим преимуществом. Как обычно, ужинал он в буфете, но не остался, чтобы поболтать. Всю дорогу домой в метро он думал о виски с содовой.
Теперь виски мягко блестит в стакане. Ланкастер вздохнул, и на его красивом лице появилась легкая морщинка. Он рослый мужчина, слегка сутулый, одежда его – мундир и штатское платье – постоянно слегка помяты. Одинокий по характеру, он все еще не женат, несмотря на налог на холостяков, и у него только один сын. Мальчику сейчас десять лет; он, должно быть, в «Молодой гвардии»; Ланкастер не знал этого, он никогда не видел сына.
За окнами темно, но свечение над стенами на небе говорило ему, что там пульсирует и рокочет город. Он любил одинокие вечера в своей квартире и выдержал сильное личное и официальное давление, чтобы не служить в одной из многочисленных патриотический организаций. «Да пошла она, эта служба, – отбивался он. – Я ведь выполняю не обычную скучную работу. Я в Проекте, и мне нужно расслабляться так, как я считаю необходимым».
Он выбрал запись из библиотеки. «Маленькая ночная серенада» окутала его, когда он отыскал кресло и сел. Контроль еще не дошел до того, чтобы выпустить списки одобренной музыки, но, конечно, Моцарта никогда не услышишь в публичных местах. Ланкастер достал из коробки сигару и поместил свое длинное тело в кресло на подушечке. Табачный дым, виски, хорошая музыка – это избавляло его голову от тревоги и раздражения; постепенно он погрузился в туман бесформенных сновидений. Да, этот мир совсем не плох.