⇚ На страницу книги

Читать Обаятельная Вера

Шрифт
Интервал



Часть I

Глава 1

Вера Александровна обвела притихшую аудиторию внимательным взглядом: девушки замерли с прижатыми ко рту ладошками и изогнутыми в трагические дуги бровями. Юноши – на весь курс пять худосочных прыщавых недорослей – отвлеклись наконец от мобильных телефонов и уставились на преподавателя.

– Изольда сошла на берег, – продолжила лектор, сгущая интонацией краски, – и увидела возлюбленного своего Тристана. Он был мертв. Несчастная Изольда легла рядом с ним, и сердце ее разорвалось от горя.

Над партами пронесся девичий вздох. Молодые люди хмыкнули и снова погрузились в виртуальный мир. Казалось, стоит отобрать у юного поколения будущих мужчин коммуникаторы – и это положит конец их земному существованию, словно из высокотехнологичных устройств вынут батарейки.

– Так заканчивается древнейшее кельтское сказание, пришедшее в средневековую литературу из Ирландии и Шотландии. – Вера Александровна бросила взгляд на часы.

Минута в минуту. Пора было распускать загрустившее собрание. Но студенты расходиться не спешили: словно из рога изобилия посыпались вдруг вопросы.

– А что стало с королем Марком?

– Жена Тристана обманула его из ревности?

– Тристана и Изольду похоронят вместе?

– А Гувернал и Бранжьена поженятся?

– Все это обсудим на семинаре, – лектор постаралась скрыть улыбку, – читайте текст и до новых встреч!

Профессор стремительно спустилась с кафедры, подхватив единственный лист бумаги с планом-конспектом лекции, махнула студентам на прощание рукой и вышла из аудитории.

Кафедряне, как обычно, отмечали наступление большой перемены чаем с плюшками. Ежедневно повторялся в небольшом коллективе этот пагубный ритуал: кто что успеет купить у станции метро или на автобусной остановке, то и приносит на стол. Печенье, ватрушки, булочки с изюмом, вафли.

Вера со вздохом вспомнила о пирожных «картошка», томившихся в сумке. Каждый раз она планировала внести свою лепту и улизнуть, и каждый раз ей недоставало для этого силы воли.

Подрывали внутреннюю дисциплину с начала учебного года не только живописно раскинувшиеся на столе и вредные для фигуры яства, но и непременный атрибут нынешних кафедральных застолий: разговоры о новом проректоре.

Илья Владимирович Марков появился в институте первого сентября – был представлен ректором в совете как «талантливый московский ученый и опытный руководитель». Всего лишь за месяц работы новый проректор успел навести в педагогическом осином гнезде такого шороху, что взбудораженный рой теперь непрерывно гудел. Администрация возненавидела московского ставленника за беспрецедентную смелость и деловую хватку, зато рядовые преподаватели оказались близки к идолопоклонничеству.

После первого же выступления на ученом совете Маркова разобрали на цитаты: он называл высшее учебное заведение «банно-прачечным комплексом по отстирке купюр», открыто обвинял ректорат во «лжи и коррупции», грозил функционерам тем, что «кресла под ними вот-вот зашатаются». Шорох среди народа прошел крепкий. По сути, Марков открыто высказал все, о чем рядовые преподаватели давно шептались, но лишь в кулуарах. И что уровень образования в институте никуда не годится. И что преподаватели со своими зарплатами едва сводят концы с концами, а потому вынуждены искать дополнительные заработки. И что администрации дела нет до учебного процесса. Все силы – на бюрократию, потемкинские деревни и распределение материальных благ.