Читать Зёрна

Всё начинается в детстве. Душа ребёнка словно поле. Каждый день на это поле падают зёрна. Зёрна разные: веры в себя, любви к этому сложному миру и окружающим, понимания и сочувствия, радости и веселья, красоты и чуткости. Но есть и другие зёрна попадающие на это поле: страха и отчаяния, боли и стыда, гнева и ярости, зависти и алчности, равнодушия.

В индейской притче говорится, что станешь таким, какого волка в себе кормишь, чёрного или белого. Я хотела бы перефразировать и сказать – какие зёрна в себе ты польёшь, те и взрастут.

В своих маленьких рассказах я не смогу объять всё, что попало на моё поле за всю мою жизнь. Мы всегда пожинаем, то что сеем и не всегда получаем тот урожай, который ожидаем. Жизнь настолько многогранна и многоцветна. Бывает, что наше поле затянуто чёрными тучами и идёт кислотный дождь. А бывает, что над цветущими лугами сияет радуга.

Однажды я стала свидетелем сцены, где отец семейства за большим обеденным столом внушал своим внукам, что в этой жизни нужно быть волком, то есть быть быстрым, ловким, хладнокровным и жестоким. Он так и сказал рвать и не уступать свою добычу никому. Сейчас мне страшно подумать о том, какими могли стать его внуки.

Да, может некоторые скажут и чего же я добилась в жизни. Я простой школьный учитель, мама и бабушка. А мне и этого вполне достаточно. Быть довольным своей жизнью и своей судьбой – это тоже счастье.

Я благодарна своим родным, за посеянные когда-то зёрна: веры в мечту, благодарности за всё, смирения и принятия. Я помню и люблю вас.

Посвящается моему отцу,

Абдыракматову Кусую Абдыракматовичу.

Небо и земля слились один бесконечный ледяной и колючий туман. Мириады снежинок кружились в каком-то своём непонятном танце, а ветер играл для них заунывный и торжественный марш.

Холод давно пробрался сквозь видавшие виды, старое, тонкое пальтишко. С трудом разлепляя застывшие ресницы, Кусуй не видел ничего кроме белесого тумана. Ему показалось что даже мысли потихоньку начали замерзать. Внезапно в голове стали появляться картинки, одна страшней другой: заплаканные лица матери и жены, хмурый отец, братишки, сестрёнки и поминальная юрта.

Холод сковывал движения, ветер не давал идти. В какой-то миг порывы усилились, и не выдержав напора он упал на колени, затем лицом в снег.

Ему очень хотелось заснуть, по телу разливалась приятная прохлада, но кто-то настойчиво звал его, просил проснуться. Это был такой знакомый голос его тайэне1: "Жеребёнок мой, Купу, вставай, не спи! Тебе надо идти! Тебя ждёт твоя дорога! Ты должен её пройти!" Тут он почувствовал, как кто-то стал его тормошить, растирать снегом лицо.

"Вставай сынок! Нельзя здесь долго находиться. Что же ты забрёл сюда? Этот мазар2 уже давно пристанище духов, а дальше пойдёшь, сорвёшься со скалы." Кусуй с трудом открыл глаза, и снова испуганно их закрыл. Словно возникшая из снежного тумана, перед ним стояла маленькая, сухонькая старушка. Ветер безжалостно раскидывал белоснежные пряди её волос, старый выцветший чапан3 сползал с плеч.

Это была Кюмюш-эне. Кусуй часто видел, как она бесцельно бродила по аилу4, словно искала кого-то. Люди говорили, что когда-то это была весёлая, красивая и сильная женщина. У неё было всё: большой дом, любимый муж и три красавца сына. "Вот женю их и буду как ханша, сидеть на почётном месте за столом." – шутила она. Один за другим ушли они на фронт, не успев жениться и завести детей. А потом в один день пришли ей четыре похоронки. Она не могла ни плакать, ни кричать, она просто легла на землю и начала царапать её ногтями. Потом встала, поправила одежду, села лицом к стене и запела свой поминальный кошок