Читать Драма на охоте (истинное происшествие)

Шрифт

Интервал

Давность следа…

В ближайшее время Издательство «Художественная литература» планирует запуск новой серии увлекательных детективных романов, написанных не позднее второй половины XIX века, под названием «Старый русский детектив».

Можно сказать, что история русской детективной литературы началась со второй половины XIX века, когда в 1866 году Александр II, царь-освободитель, после отмены крепостного права провел ряд реформ, в том числе судебных. В условиях выхода России на капиталистические рельсы развития, когда рушились традиционные сословные и семейные связи, когда резко возросла поляризация общества, быстрыми темпами выросло и число преступлений. Вследствие реформ судопроизводство стало более открытым и демократичным, что привлекло огромное внимание читающей публики к уголовной тематике. Редкая газета, журнал обходились без судебных репортажей, очерков. В таких условиях стал рождаться новый для отечественной литературы уголовный роман. И мало кто из российских писателей, крупных и не очень, не отдал должное темам преступности. Среди таковых мы можем назвать имена Л. Толстого, И. Бунина, Л. Андреева, Н. Лескова, А. Куприна, Д. Мамина-Сибиряка… Новая ветвь отечественной литературы стала неким откликом общества на поток западной беллетристики, хлынувшей на российский рынок.

Первые русские романы появились как бы в ответ на обилие переводов зарубежных авторов. У.Коллинз, А. Конан-Дойль, Э. Габорио и другие писатели готовили читателя к появлению похожих произведений русских авторов, сами же русские авторы переняли многие приемы зарубежных коллег. Тем не менее отечественный детектив имел свои собственные специфические черты.

Чем отличался русский детектив?

Первая и главная, пожалуй, отличительная черта дореволюционного детективного повествования в его гуманистическом направлении. Русские писатели главное внимание в своих произведениях обращали не на само расследование, а на психологическую линию: состояние преступника, попытку выяснить причины, которые привели к преступлению, и т. д.

Второй особенностью русского национального детектива стало то обстоятельство, что главной причиной, приводящей к преступлению, чаще всего становилась не корысть, а сильные чувства и эмоции: неразделенная роковая любовь, неслыханное коварство, измена, месть и т. д. В-третьих, российский уголовный роман отличается от западного тем, что многие российские авторы не «придумывали» в прямом смысле сюжеты своих произведений, а использовали уже готовые – брали уголовные дела и создавали на основе их художественные произведения.

Наконец, четвертой особенностью русского уголовного романа можно, пожалуй, назвать сюжетное построение произведения. Если в западном детективе сыщики старательно, долго, терпеливо идут по следу, разыскивая преступника, и мы узнаем его имя в последней главе, то русские писатели предпочитают чуть ли не с первых страниц указать на лицо, совершившее преступление, а остальное место отвести, например, социально-психологическому анализу действий преступника и обстоятельств, приведших его к преступлению.

Многие исследователи совершенно справедливо полагают, что для элитарного литературного мира России написание книг о расследовании преступлений было делом чуть ли не постыдным. Даже в наши дни, читая уголовные произведения таких известных мастеров слова, как Л. Андреев («Мысль»), Н. Лесков («Интересные мужчины»), В. Даль («Хмель, сон и явь») и другие, невольно убеждаешься, что для маститых писателей романы на уголовные темы были делом второстепенным. В то же время менталитет читающей российской публики был таков, что чем страшнее повествование, чем оно проще, тем большим успехом пользовалась книга, тем охотнее она раскупалась, что, собственно, и требовалось. Издавались романы не только отдельными книгами или собраниями сочинений (как, к примеру, произведения главного сочинителя уголовных вещиц прошлого века А. Шкляревского), но и активно их печатали и на страницах газет («Свет», «Гражданин» и др.), и в тонких журналах – с продолжениями («Нива», «Живописное обозрение», «Родина»). Если тиражи книг не превышали 2–3 тысяч экземпляров, то газеты и журналы печатались и в двадцать, и сорок, и восемьдесят тысяч экземпляров. И во многом такие тиражи достигались публикацией именно «романов-преступлений». Получалось, что литературные критики дружно ругали уголовный роман, а широкий читатель запоем читал о похождениях разбойника Чуркина или о том, как расследовал преступления «русский Шерлок Холмс» – сыщик Путилин.