Данная книга является художественным произведением, не пропагандирует и не призывает к употреблению наркотиков, алкоголя и сигарет. Книга содержит изобразительные описания противоправных действий, но такие описания являются художественным, образным, и творческим замыслом, не являются призывом к совершению запрещенных действий. Автор осуждает употребление наркотиков, алкоголя и сигарет. Пожалуйста, обратитесь к врачу для получения помощи и борьбы с зависимостью.
***
В просторном кабинете главного редактора «Вечернего Петербурга» стояла чудовищная духота. Туда-сюда шныряли младшие и старшие сотрудники издательства. Все до единого были одеты в строгие костюмы – они подчинялись неукоснительному правилу, введенному давным-давно, отцом главного редактора, хозяином всего, что здесь было – настоящей акулой журналистского и издательского бизнеса.
Артем был одет более неофициально – две верхних пуговицы на белой рубашке Gucci расстегнуты. Ему так хотелось уйти отсюда, но помощник, черт бы его побрал, коротышка с кривыми зубами, который работал на должности помощника главного редактора, слезно просил его остаться хоть еще ненадолго, чтобы отредактировать статьи завтрашнего выпуска.
Ну, как отредактировать… Просто посмотреть быстрым взглядом и поставить свою подпись. Или вернуть на доработку.
Взгляд Артема медленно проплыл от пышной груди светловолосой Анечки, вчерашней студентки, к окну, в котором медленно разливались вечерние сумерки. Недавнее лето обернулось дождем, и теперь все, что оставалось из развлечений – проехаться по проспектам, подцепить какую-нибудь девку, от которой хотя бы не будет тошнить. Это трудно, но пока что выполнимо.
– Артем Олегович, вы меня слышите?
Артем перевел взгляд к кривой извиняющейся полуулыбке. Мерзкой полуулыбке. Все они меня терпят, подумал Артем, рассматривая прыщ на его лице, потому, что мой отец для них все равно что господь бог. А кто такой я? Просто человек, с котором нужно уважительно общаться. Но не обязательно уважать. Да и это ни к чему. Просто показывай мне при личных встречах свою эту мерзкую полуулыбку, и все будет с тобой хорошо.
Жаль, что я разучился улыбаться своему отцу. Может быть, тогда он освободил бы меня от этой повинности ходить каждый день на работу и редактировать эти идиотские статейки. А еще – предоставлять отчеты.
– Ну чего тебе, Вася? – недовольно сказал Артем, влив в голос как можно больше раздражения. – Вася. Вася. Уже и справиться не можешь без меня. И зачем тебя только здесь держат? Надо бы пожаловаться на тебя отцу, – глаза помощника испуганно округлились, маленький пиджачок сгорбился, морщинистый лоб тут же покрылся испариной. – Ну вот скажи мне. Как ты думаешь? Тут у нас статья про феминизм. Ты, вроде, как мой помощник, должен уметь писать. Но, что это. Взять одну хотя бы фразу: «невозможно и неправильно ставить в один ряд в злополучном реестре нездоровья пропаганду насилия и феминизм». Разве ты не слышишь, насколько она тяжеловесна? Пока прочтешь, весь мозг сломаешь. У нас лучший журнал в Петербурге, а ты тут такой бред пишешь.