Я понимала, что не успеваю, но всё равно спешила, отчаянно накручивая педали старенького велосипеда, то и дело буксовавшего на песчаной лесной дороге. Младший брат Димка, прижавшись к моей спине, вздрагивал на каждой кочке и уже не ныл. Ему было страшно, и я его прекрасно понимала ― в шесть лет сама боялась темноты, да, честно говоря, и сейчас было не по себе…
Окружавший нас лес слишком быстро погружался во тьму, хотя на небе не было ни облачка, а на часах ― не больше восьми вечера. Для начала июля это ― детское время, когда ещё так светло, что здесь, на даче, можно читать, забравшись по ветке старой раскидистой яблони на крышу папиного гаража, лёжа на животе и беззаботно болтая ногами.
Пыхтя и обливаясь потом, я проклинала себя, что так долго просидела у подруги, с которой не виделась с прошлого лета. Вдали от города было скучно, а ребята, с которыми дружила много лет, как назло не приехали. И потому, когда Лиза написала, что на пару недель её отправляют «в ссылку» к бабушке, я ликовала, решительно заявив маме, что до вечера уеду к подруге в соседнюю деревню.
Она не возражала, но занывший Димка всё испортил. Он хныкал и клянчил, упрашивая взять его с собой, ведь у Лизы была большая собака, которую настырный братишка обожал. Так хотелось послать его куда подальше, но мамины грустные глаза меня переубедили, и через полчаса, пообещав, что до заката обязательно вернёмся, мы весело мчались на велосипеде, не замечая кусачих мух и полчищ комаров, так и норовивших полакомиться нашей кровью.
Поездка не заняла больше получаса, и, несмотря на изнуряющую тридцатиградусную жару, показалась мне на удивление лёгкой. Остаток дня прошёл отлично: мы с Лизой от души веселились, предоставив лохматому Рексу разбираться с приставучим братом. Вчетвером успели сходить на озеро, вдоволь напиться вкуснейшего бабушкиного кваса и наболтаться до такой степени, что запершило в горле.
Все были довольны, но около половины восьмого я заметила, что как-то слишком быстро стало темнеть, и, торопливо попрощавшись, погнала велосипед домой. Небо было на удивление чистым, ничто не предвещало грозы, да и солнце ещё стояло высоко, даже не начиная раскрашивать горизонт закатными красками. Откуда же взялась эта дымка, постепенно растворявшаяся в не успевшем остыть раскалённом летнем воздухе? Словно необычный тёмный туман ложился на землю, окутывая всё вокруг лёгкой пеленой и заставляя моё сердце тревожно биться…
Я мчалась по дороге, спеша домой, и понимала, что проигрываю тьме в этой гонке. Но виду не подавала, успокаивая брата словами, в которые и сама не очень верила:
– Потерпи, Дим, скоро уже будем дома, мама наверняка сделала окрошку, как ты любишь. Что притих-то? Мы же с тобой этот перелесок вдоль и поперёк излазили. Помнишь, сколько в прошлом году грибов и ягод насобирали? А в этом будет ещё больше. Я даже отдам тебе свою «счастливую» корзинку, хочешь?