у меня здесь млечный.
окна настежь. подоконник дремлет,
приходили гости, заварили мяту-
станет чуть прохладней. вытекает лето-
оставляет яблок одинокий праздник-
розовая кожа. завтра понедельник-
годы хлещут. ливнями и смогом.
застревают в горле. шансов нет согреться-
подержав хоть за руку тебя часок —
подышать в коленца, стоя на коленцах.
солнца было мало и не давят сок.
завтра понедельник. простынёю мокрой.
островами в море. подышать в коленца
и узнать как пахнет твоя кожа у запястья.
это моё счастье.
это моё счастье.
засыпай, дружок.
пусть приснится счастье.
пусть приснится мама.
пусть приснится бог.
я больше не люблю тебя —
нельзя любить пустоту-
она пилит звенящим сухим стеклодувом-
ежедневные люди в день ото дня
не приходят ко мне за черту
умирать. им не мыслимы твои губы и скулы.
я больше не люблю тебя-
как нельзя любить лёд-
он раскалённей молота на кузнице.
ежедневные люди в день ото дня
наживо шьют себе рот-
мы же посмертно целуемся
скажи, что «всё. конец.» —
лёд полоснёт по венам-
и выдохнет рассвет
черёмухою в небе-
укажет янтарём
на жизнь-
взлохматят чернозём
стрижи.
скажи, что всё-конец-
я соберусь в дорогу-
и лягу на земле
под водостоком-
пар выплюнет корабль над небесами:
«как жаль, что не случилось счастья с нами» —
и уплывёт под парусами.
снег полосуют чьи-то сани.
чужие сани полосуют июльский снег.
пробило:( до кости) за-пол-лета:
трусливой шавкой подвывает затхлый двадцать первый век.
на смерть Поэта ждут приход Поэта.
я гужу как труба,
как бутылка из-под стекла-
пустая тара, —
знаю, ты так умеешь.
ты сам как труба-
я проточной водою
/и дождевой, конечно,/
по тебе с неба упала и текла
в озеро прозрачное голубое.
красивое-красивое-сияющее
как твои зелёные глаза,
суть не в колоре-
знаешь, что хотела я тебе тут рассказать-
твоим именем всё чаще – чаще
меня люди стали называть-
горе?
(-я крылья дал – я их и отрублю-
в бегах для крысы крылья не уместны.).
тебя легко выдернуть из своей жизни.
как пустоту и скуку-
как -не-любовь.
это не мой дом, не моя стихия.
три года большой срок, а шесть значительный.
я не горюю об этом времени-
у меня осталась музыка и слово, честность и прозрачность. развитие.
данность бытия.
но что осталось у тебя?
переиздание тебя?
из пространства пустоты я слышал звук твоей крови.
я слышал образование морщин в твоём лице.
каждый луч, каждый трепет, колыбельные соулы, —
из пространства такой звенящей боли
как в телескоп все звезды-великаны-танцуют-падают в ладони-
целуются щекой к щеке-
но из пространства пустоты враньё выдаёт свой истинный грязный чёрный,
хоть у него и задан белый прицел.
я легко тебя выброшу.
я не старьёвщик и не люблю пыль и тоскливые бесполезные предметы-
просто жаль, что эта история обретает неприятный вкус во рту \помпезный флёр трагической\-
но нет любви без соития. без взаимообмена. без лета.
без соучастия. без соприкосновения. без заботы и без жертвования-
такая не моя родная вселенная.
такая твоя – с переизданием товарного ушедшего-
вот только у Поэта
такая-
посмертная и через повешение
где за каждый твой сказанный слог твоя деятельная поступь и ответ?
я устал отстреливать твои фантомные боли как старую седую кривоногую шавку-
но ты снова и снова тащишь кастрюли и большую жратву в свои достойные оппоненты,