ЭНТОНИ МАКСВОН
Почти каждый грёбаный вечер дома проходил среди тупоголовых друзей моих родителей. Их было достаточно много, чтобы я не тратил времени на запоминание каждого имени, но самыми излюбленными друзьями моих предков была семья Лоусонов.
Обычно мистер и миссис Лоусон приходили ближе к десяти часам вечера, и из столовой целую ночь затем доносились идиотский смех и пьяные разговоры об искусстве, музыке, бизнесе и о других абсолютно разных темах.
Сегодняшний ужин проходил в той самой столовой, куда я однажды привёл очень сладкую девочку, а потом трахал несколько часов подряд. И при этих воспоминаниях я даже и не слышал, какую хрень на этот раз несла миссис Лоусон, постоянно кидая кокетливый взгляд своих окружённых морщинами глаз на отца, будто мы все тут идиоты и ничего не замечаем.
Периодически в столовую входила наша горничная с железным подносом и клала напитки и роскошные блюда перед нашими гостями. Когда же она подходила к моему месту за столом, то судорожно сглатывала слюну, пытаясь незаметно так кинуть взгляд в мою сторону. Я это замечал прекрасно и слащаво ей улыбался, и это она принимала за ответный флирт. Наивная глупышка.
Отец сидел во главе стола и жевал жирный кусок стейка, стараясь при этом не громко чавкать, потому что его жена, моя мать, этого на дух не переносила. Сама же она сидела напротив него и, строя из себя настоящую леди, вытирала рот белоснежной салфеткой, постоянно смотря на миссис Лоусон, конечно же уличив её в попытке кокетничать с чужим мужем, то бишь моим отцом.
Я старался не смотреть на противные рожи наших сегодняшних гостей, – на Лоусонов и их очаровательную дочурку, имя которой казалось мне очень соблазнительным, если имя вообще может таковым являться. Она постоянно глазела на меня, что тут отрицать. И хотя пыталась делать это скрытно, я всё же улавливал её взгляд, когда она словно невзначай поворачивала голову на моего периодически начинавшего говорить отца.
– Тони, милый, может вы с Жаклин пообщаетесь? – произнесла мама, вытянув чуть вперёд свою длинную шею. – А мы, старики, ещё поболтаем о своём, старческом.
На её шутку, словно она была смешной, немного все посмеялись. Все кроме нас с Жаклин.
Эта сладкая девочка засмущалась: об этом говорили её покрасневшие щёки.
Я не был идиотом и прекрасно понимал, к чему составлялись вечные вечерние встречи с этой семейкой. Родители звали их чуть ли не каждый день, чем безумно раздражали мою страсть к уединению.
Лоусоны владели сетью крупных торговых центров по всей Англии, Северной Ирландии, Шотландии и Уэльса, от того и мои грёбаные родители так цеплялись за возможность получить элитных сватов, – почти столь же элитных, каковыми являлись мы. А для этого, как им казалось, существовал лишь один вариант – поженить нас с Жаклин, и нашим предкам отчего-то думалось, что мы оба этому не против.
Но Жаклин Лоусон против точно не была, в этом я не испытывал ни капли сомнения.
– Конечно, мама, – широко улыбнулся я и взглянул на юную глупую девочку. – Ты ведь не против, Жаклин, прогуляться со мной до нашей беседки и попить настоящего кофе?
Она скромно кивнула и смущённо улыбнулась мне в ответ.