Он был единственным бородатым на станции. Да возможно и на всей планете. Ну не растёт борода у жителей Хруцикса. У них вообще волос на теле нет. Вот как-то и повелось у служащих, особенно тех, кто контачит с ксеносами, не держать лишних волос на теле. Чтобы не смущать. А как иначе? Первые живые инопланетяне, которых встретило человечество. Вот и расшаркивались перед ними кто как умел, несмотря на то, что сами ксеносы этого скорее всего и не понимали. Не тот уровень развития. Социологи высчитали, что сейчас на Хруциксе где-то аналог нашего верхнего средневековья. Можно сказать, со дня на день ждём ренессанса.
А пока станция объявлена местными батюшками чудом небесным, доступ к общению с нами предоставляется вообще неизвестно по каким правилам. Но все, кто приходят, обязательно служители местного культа. Куда ж без них? Чудо мы или где? А раз чудо, местная церковь не желает выпускать нас из своих цепких лапок. Так что то, что на станцию прислали настоящего священнослужителя, ничуть не удивительно. Гораздо больше мы удивились собаке. Поп-то не один прилетел. С ним аккуратный такой кабыздох. Не знаю, что за порода, я вообще-то геолог, а не кинолог. Уши торчат, хвост кольцом, шерсть кучерявая, белая в пятнах, как у коровы на картинках. Откликается на имя «Туз». Хотя какой там туз, и на шестёрку-то тянет с трудом. Крошечный. На задние лапы встаёт, так передними мне до пояса достаёт еле-еле.
Но полюбили этого собакина мгновенно. Да и он платил той же монетой. Батёк, хозяин его, то и дело выдёргивал своего подопечного то из рубки связи, то от техников. А то и из лаборатории. Смешно смотреть, как он, согнувшись в пояс из-за высокого роста и держа пса за ошейник, обводил помещение хитро сложенными пальцами и басом ворчал что-то извинительное. Хотя в чём извиняться? На станции даже мышей нет, вот и радуются сотрудники живности.