Читать Пасмурный полигон

Шрифт

Интервал

Сайт издательства www.veche.ru

* * *

День обычный

(11 октября 1940 года)

С самого утра Фридрих Эккерт принимал поздравления. Камердинер принес и сложил аккуратной стопкой пухлую пачку цветных открыток. Эккерт бегло просмотрел их. Шеф отдела прессы Министерства иностранных дел Пауль Шмидт желал «старине Фрицу» дожить до открытия филиалов концерна «Герман Геринг-верке» в Калькутте и Лондоне. Эккерт вспомнил огромную фигуру шефа прессы, его широкое плоское лицо и маленькие буравчики-глазки. В поздравлении Шмидта скрывалась отравленная стрела: согласно высказываниям фюрера, Англия должна пасть не позднее будущего года, а германские войска собирались оккупировать Индию самое позднее в 1943-м… Ах, как щедро выделил Эккерту годы жизни старый приятель… Видно, забыть не может той уничтожающей характеристики, которую дал ему Эккерт в разговоре с Розенбергом – шефом Шмидта.

Несколько убористых строк, написанных четким почерком генерал-майора люфтваффе Карла Штумпфа: «Дорогой Фридрих I. В день твоего пятидесятипятилетия я желаю тебе арийской настойчивости в достижении цели, крепкой руки и любви самой роскошной женщины фатерланда. Целую, всегда твой Карл».

Мелькнули поздравления, начертанные секретаршей доктора Фриче, генерала СС Фогелейна, безграмотный росчерк которого вечно наползал на текст, на служебном бланке размашистая роспись доктора Тодта, главного строителя империи.

Эккерт отложил бумаги. Подошел к зеркалу. На него смотрел худощавый седой человек с жесткими чертами лица, серыми пристальными глазами. Темно-коричневый костюм скрадывал сутулость плеч, в петлице поблескивал золотой значок почетного члена национал-социалистской партии.

Десять часов утра. У подъезда уже стоит «мерседес», и около него медленно прохаживается Пауль Крейчке, шофер и телохранитель. Уже пора ехать на службу.

Камердинер стоял у двери, чуть склонившись, готовый на лету подхватить любое приказание. В доме он человек новый, и Эккерт подозревает, что он прислан сюда не только для услужения, хотя в характеристике, доставленной по запросу из районного штаба трудового фронта, отвечается его «некоторая политическая трусость».

– Это все? – спросил Эккерт и кивнул на стол, где лежали поздравления.

– Есть еще несколько конвертов, но я считал…

– Ваше дело доставлять мне абсолютно всю корреспонденцию, – прервал его Эккерт. – Я не люблю, когда в моем доме рассуждает кто-либо, кроме меня. Немедленно принесите все!

Он, нервничая, прошелся по комнате. Если б не несчастный случай с Эриком, не пришлось бы наставлять ежедневно этого болвана. И потом, его присутствие в доме создает у него, Эккерта, какую-то нервозность. К чему бы? Будто неуклюжесть камердинера – повод к каким-то подозрениям? Чепуха… Однако он позволяет себе слишком долго путешествовать! На лестнице всего лишь восемнадцать ступенек.

Внизу, в холле, послышались голоса. Застучали каблуки, и в дверь вошел порученец рейхсмаршала Геринга гауптман Гроховски. Он козырнул и протянул Эккерту пакет:

– Прошу вас, господин Эккерт… От рейхсмаршала.

Эккерт вскрыл голубой конверт. Цветная фотография рейхсмаршала с золотым тиснением. На обратной стороне надпись: «Истинному немцу Фридриху Эккерту. Надеюсь и дальше пользоваться вашими услугами. Геринг».