1.
– День, когда семья развалилась.
Три старика – советники – стояли возле покоев Лидера и лицезрели неприятную картину: лекари с поддержки прислуги пытались сделать все возможное, чтобы мужчина на кровати не издал последний вздох. Возле его постели на коленях сидела его жена, молясь вслух; подле нее сидела младшая из дочерей, придерживая мать так, словно та не могла усидеть ровно. Из угла в угол металась средняя дочь, нервно бормоча себе что-то под нос. Самая старшая из них, сомкнув руки на животе, всматривалась то в лицо безмятежно лежащего отца, то на безумно метавшуюся из стороны в сторону сестру.
– Тая, от твоих движений болит голова. Хватит.
– Может, хватит его уже дергать? – вспылила средняя, – Твоя голова болит от этих бессмысленных трав, которые разожгли эти несчастные идиоты. Он дышит, уйдите!
Она остановилась напротив кровати отца, загородив тем самым обзор советникам. Лекари с прислугой остановились, но уходить не спешили. Один из них обернулся на старшую сестру:
– Госпожа Наследница…
В комнате воцарилась тишина.
Лекарь продолжал ждать слова от Куо, когда та лишь молча смотрела в ответ, затаив дыхание. Время замедлилось, она могла четко видеть, как дымка от горящей непонятной травы пролегла между ее лицом и лицом мужчины.
– Оставьте нас, – подала спокойный голос мать.
Куо выдохнула. Дымка рассеялась.
Прислуга и травники, поклонившись, стали уходить, обтекая Таю, как ручей валун. Она даже не шевельнулась.
– Значит, я не одна считаю, что сжигание трав не лечит, – заключила Тая, указывая на поднимающуюся с колен мать.
– Считаю, что и бестолковое беганье по комнате тоже, – уколола Куо на выдохе. Тая не отводила взгляда от сестры.
В этот момент, поднявшись с колен, мать семейства – Кохаку, а с ней и ее младшая дочь – Мэй – отряхнула подол платья, взглянула на дверь и еле заметно кивнула. В комнату вошли советники Правителя. Дряблые и трясущиеся от старости они заполнили комнату своим запахом. Тая поморщилась, так и не сдвинувшись с места.
– Мы скорбим вместе с правящей семьей и приносим свои соболезнования, – начал один, похожий на сморщенный попортившийся огурец, – но, как гласят законы природы, беда не приходит одна.
– Потому мы, советники Государства, торопим Вас приступить к делам, как можно скорее, – продолжил самый дряблый из них, – госпожа Куо…
Все пары глаз, находящиеся в комнате, вновь устремились на старшую из дочерей, кроме одних.
Время вновь остановилось. Ранее – госпожа Наследница, ныне – Госпожа Куо, она была обязана пройти вместе с советниками в зал приемов, как новоиспеченный Лидер до тех пор, пока отец не встанет на ноги.
Но иглы воткнулись в ступни, легкие, голову – тело никак не хотело слушаться. Момент, которого она ждала и боялась больше всего на свете, наступил.
Она сморгнула лишь тогда, когда средняя из дочерей Теозина Джина – самая своевольная, упертая, сумбурная и непослушная – склонила перед ней свою голову.
– Госпожа, ступайте. Оставьте дела семьи на нас, – проговорила в пол Тая.
Куо начала дышать. Взглянула на мать, встретилась с ее одобряющими глазами и твердо ступила вперед. Советники расступились, склоняя свои головы, как и все в комнате, а как только двери захлопнулись, выдохнуть дала себе и Тая.