Парнишка лет четырнадцати, худой, загорелый, русоволосый буквально нёсся по полосе прибоя, взметая босыми ногами брызги соленой воды, которые блестели в свете заходящего солнца наравне с его голубыми глазами. Он был счастлив, он хохотал, размахивая руками, словно хотел взлететь. Порой казалось, что он сейчас действительно оторвётся от земли и взмоет в небо, закружит средь раскрашенных оранжевым закатным светом облаков.
– Ал! Ал! Постой! Ты что делаешь? Чего смеёшься, как умалишённый?
Из зарослей к нему подбежало трое. Две девчонки и мальчишка того же возраста.
– Самолёт! У меня есть самолёт!
Голубоглазый остановился, и, облокотив руки на полусогнутые колени, стал восстанавливать дыхание.
– Ты с ума сошёл, русский? Какой самолёт? У тебя телефона нормального-то нет, а ты про самолёт!
Алекс широко и белозубо разулыбался, смотря на приближающихся одноклассников.
В отличии от него – ребёнка дочери христианского священника и русского дипломата, они были типичными местными жителями: черноволосыми, кареглазыми с шоколадным оттенком кожи.
– Отец… Отец выкупил старую «Каталину» и подарил мне её…
– Это ту, что стоит на нашем аэродроме? – вздёрнула тонкую бровь не по годам фигуристая Лаэй. Она была дочерью владельца того самого аэродрома и, естественно, знала его как свои пять пальцев.
– Ага, – кивнул Алекс.
– Так это же куча ржавого металлолома! – всплёснула она руками: – Чему ты радуешься, русский?
Голубоглазый подмигнул ей:
– Я её отремонтирую.
– Мы её отремонтируем, – здоровяк Фету стал рядом и положил руку Алу на плечи.
– Я знал, что могу на тебя рассчитывать. Но учти – отлынивать не получится.
– И не собирался! – фыркнул Фету.
Вообще, скорее всего, собирался. Он вообще был большим любителем ничего не делать, или кататься на серфе. Вот только за четыре года дружбы, с тех пор как Алекс появился здесь, переехав с матерью из Новой Зеландии к деду, Фета отлично изучил друга. Если сказал надо – не отвертишься. Хотя, что уж врать, здоровяк давно уже понял, что белобрысый, постоянно гоняющий его и заставляющий бороться с ленью, делает это из сугубо благих побуждений.
– Ходит легенда, что эта PBY-5A одна из «Черных Кошек», что наводили ужас на японские подлодки ещё во времена Второй мировой войны, – едва слышно сказала Асоэсе, тоненькая и хрупкая, в отличии от подруги, тихая девушка. Четвертый член их маленькой компании.
Она слыла в классе типичной заучкой, носила очки в тонкой оправе, длинные волосы, ниже пояса, заплетённые в тугую косу и имела утончённые черты лица, выдававшие, вместе с чуть более светлым, чем у остальных, цветом кожи присутствие среди предков кого-то из европейцев. Да так и было на самом деле. Асоэсе, или как по-простому звал её Алекс – Ася, была ему троюродной сестрой.
– Круууть… – протянул Фета, который был давно и крепко в стройняшку влюблен и для него вообще, по умолчанию, всё ею сказанное было этой самой «крутью».
– Пошли полюбуемся на наше новое приобретение.
Как-то так легко и просто получилось у Алекса сказать это – наше. Не «моё», а именно «наше». Он сам не заметил этого, но заметила Лаэй. И именно это её окончательно подкупило и перетянуло чашу сомнений в сторону старых друзей. Её, первую красавицу класса, давно склоняли более обеспеченные знакомые бросить этих ребят и «найти более подходящую своему статусу компанию, чем глуповатый здоровяк, заучка – полукровка и, о боги, русский!»