«Anything is possible!» / «Все возможно!»
То был 2008 год. Тринадцать сезонов спустя я наконец выиграл гребаный финал и помог «Селтикс» завоевать первое за более чем двадцать лет чемпионство.
Когда прозвучала сирена и игра завершилась, время как будто остановилось. Мой разум застыл. Я пол-игры ждал броска с сиреной, но на деле случился вынос. Мы разгромили «Лейкерс» с перевесом в 39 очков. Конфетти летело с потолка вниз, пока я возносился вверх. Я никогда не испытывал такого кайфа или возбуждения.
Я пребывал в состоянии блаженства: люди хватали меня, обнимали, целовали, плакали; я взглянул на свою жену, увидел детей, членов семьи, друзей, болельщиков, а потом, как бывает в кино, мой мозг вошел в режим перемотки, начав проигрывать какие-то сцены из прошлого, с бешеной скоростью и все разом: вот я прыгаю к кольцу у въезда в гараж дома Билли, хотя едва знаю, как нужно бросать мяч, вот бужу весь квартал в Каролине в пять утра, потому что не могу перестать оттачивать дриблинг; вот я ребенок из деревни, потом уже подросток, пытающийся постичь суровые улицы Чикаго; победы, поражения, шишки, синяки, миллион воспоминаний, миллион часов упорных тренировок, рубил, колотил и рвал когтями, чтобы добраться туда, куда мне было так нужно, и вот я наконец здесь. Репортер Мишель Тафойя держит микрофон у меня перед лицом. Толпа фанатов «Бостона» сходит с ума. Ей приходится кричать, чтобы я мог ее расслышать.
«MVP лиги. Лучший оборонительный игрок года. Теперь пришло время добавить к вашему резюме титул чемпиона NBA. Каково это?»
Я прикладываю руку к новенькой чемпионской кепке на своей голове.
«Блин, я сейчас так взволнован…»
Я беру секундную паузу, чтобы собраться с мыслями.
Еще один поток картин начинает мелькать у меня перед глазами: вот я сижу в Ruth’s Chris на семейном ужине; вот смотрю, как Ди-Уэйд играет против Чонси в финале Восточной конференции; вот мои трудности в Гринвилле, турниры AAU, бесчисленные игры в бесчисленных парках в бесчисленных районах, вот я движусь к цели, расту, не останавливаюсь, учусь и горю энергией, которая с каждым годом становится все интенсивнее, я жажду этого успеха, я желал его все свои двенадцать лет в Миннеаполисе, желал выиграть этот трофей для фанатов «Ти-Вулвз», потом для фанатов «Селтикс», я желал этой главной победы, этого чемпионства сильнее, чем чего-либо еще в этой жизни, – сильнее денег, славы или секса. А теперь осознание наконец щелкает в моем мозгу, бежит струйкой вдоль позвоночника, перетекает в мою душу, и тогда я снимаю свою кепку, запрокидываю голову назад и ору как умалишенный:
«Все возможно!»
А несколько мгновений спустя я добавляю: «Это вершина мира! Вершина мира! Я официально лучший! Я аттестован!»
Я ору так громко, что мой голос можно расслышать даже за верхними балками, откуда свисают шестнадцать – а вскоре их станет семнадцать – чемпионских полотнищ. Его отзвуки улетают к самым небесам. Я кричу туда, кричу Малику Сили и Элдрику Лиамону, кричу всем, кого любил и потерял. Всем, кто помог мне дожить до этого момента.