Читать В погоне за дофамином

Это книжка сборник моих импрессий, надо же, как точно переводится на французский (есть ли там такое слово?) русское «впечатление». Впечатление, впечататься, отпечататься. Impression, imprimer, print. То, что во мне отпечаталось, когда я шла через парк, ехала в метро, читала откровения в ленте соцсети, занималась с учениками и клиентами… Отпечаталось, изменилось сообразно моей природе и стало моим. Стало другим, не таким, как то, что принес ко мне океан жизни.

Мы все отпечатываемся друг в друге, а потом изменяем отпечаток сообразно своей природе.

Знаете, что такое человек? Это когда ты увидел чудо, осознал его и говоришь о своем открытии другому человеку. А он передает твой рассказ дальше, измененный сообразно своей природе. Такой испорченный телефон. Удивительно, что сумма этих передач, поделенная на количество передавших, все-таки сохраняет какое-то содержание. И иногда эта сумма точнее, чем первое сообщение, описывает происходящее.

Так меняет постепенно облик нарисованная собака, если ее копировать с копии через стекло. Так и мы сами меняемся каждый день. Мы же копируем сами себя – клетки, эритроциты, нейроны – все это постоянно копируется, сегодня копия со вчерашней копии, завтра копия с сегодняшней, послезавтра с завтрашней… И через год разница уже огромна. Может быть, если бы копия была точна, то мы жили бы вечно? Но тогда мы не вырастали бы, не превращались бы из мальчика или девочки в дяденьку или тетеньку. Мы бы тогда были вечными ляльками, а кто бы нас тогда кормил? Если все ляльки? Да ведь и родить-то нас было бы некому.

Вот в Святом писании сказано, что размножение – это наказание от Создателя за грех познания. Тут, конечно, есть большая неточность. Животные ничего не познавали, а размножаются. И грехов у них нет никаких. Так что вот: грех не размножение, а осознание своего поступка, суд над своим деянием.

Не судите, будете не судимы. Не судя себе, не суди другого. Но мы все постоянно судим и выносим приговоры. Суд яблоку – вкусное. Приговор – быть съеденным. Субъект всегда охотник. Объект всегда пища.

Субъект всегда охотник (каменщик, земледелец) – тот, кто вмешивается в Творение – молотком или зубами – не важно. Творец всех нас создал в пищу друг другу. Траву, плоды, курочек, друг друга. Объективирование субъекта – это и есть его поедание, поедание его энергии, его времени. Вор, преступник – все они нас объективируют, кто совсем, превращая в труп, кто немножко. Например, украсть весь наш труд, собранный в сбережениях.

Труп – это объект, тот, кто его хоронит – объект. Жизнь – война субъекта за самость, за субъектность, за право судить, выносить приговоры. Только субъект может вынести приговор и превратить субъекта в объект. На столе у хирурга под наркозом никто из нас не субъект, когда нас собака кусает – мы тоже не субъекты. Любой укус превращает субъект в объект.

Все, что мы активно делаем, мы делаем с объектами. Иногда мы оживляем объект, вдыхаем в него дух, как старый раввин в Праге. Так делают учителя, доктора, художники… Все, к кому ты пришел за помощью, наполняют твоего субъекта духом, силой. Усиливают субъектность.

Так что же грех? Применение ума к тому, что Создано? Вмешательство в природу Создания? Но с другой стороны все живое вмешивается в Создание, звери тоже выносят друг другу приговор. Звери не убивают не для еды? Ах, какие хорошие. Но они и не содержат ветклиник, чтобы лечить в них заболевших.