Читать Мальчишки из «Никеля»

Шрифт

Интервал

Colson Whitehead

The Nickel Boys

* * *

Посвящается Ричарду Нэшу

Пролог

Даже после своей смерти мальчики доставляли беспокойство. Тайное захоронение находилось на поросшем сорняками клочке земли с северной стороны кампуса Никеля, между старым сараем и школьной свалкой. Раньше, когда благодаря правительственной программе льготного налогообложения школа имела собственную ферму, тут было пастбище. Местные жители покупали молоко, что помогало школе снизить нагрузку на содержание мальчиков. Сейчас на этом месте застройщики решили возвести бизнес-парк с обеденным двориком с четырьмя фонтанчиками и бетонной эстрадой для мероприятий. Однако найденные тела стали досадной и довольно затратной помехой для агентства недвижимости, которому пришлось дожидаться отмашки от экспертов-экологов; впрочем, это не сулило ничего хорошего и окружному прокурору, только-только завершившему расследование фактов насилия в Никеле. Теперь придется затевать новую проверку, устанавливать личности погибших и причину смерти, и черт его знает, как скоро эту злосчастную школу сровняют с землей, сотрут в пыль и вымарают из самой истории, что, по единодушному мнению общественности, уже давно не мешало бы сделать.

О чудовищном захоронении знали все никелевцы. Но благодаря одной студентке из Южно-Флоридского университета о нем стало известно всему остальному миру – спустя десятилетия после того, как в мешке из-под картошки туда сбросили тело первого воспитанника. Когда Джоди спросили, как она отыскала этот могильник, она ответила: «Это место показалось мне каким-то странным». Осевшая земля, поросшая сорняками. Джоди вместе с другими студентами-археологами несколько месяцев вела раскопки на месте школьного кладбища. Власти штата не могли дать разрешение на получение прав собственности на эту землю, пока останки не перезахоронят, а студенты воспользовались поводом набрать побольше часов полевой работы. Колышками и проволокой они разделили кладбище на поисковые участки и приступили к работе; копали и лопатами, и с помощью техники. После просеивания почвы на лотках, точно экспонаты какой-то кошмарной экспозиции, лежали горки костей, пряжки от ремней и банки из-под газировки.

Никелевцы, вдохновленные вестернами, на которые они когда-то охотно ходили по субботам, пока их не сослали в исправительный дом и не лишили прежних радостей, – окрестили официальное кладбище Сапожным холмом[1]. Название прижилось, и даже десятилетия спустя оно звучало в речи студентов Южно-Флоридского университета, которые в жизни не видели ни одного вестерна. Кладбище располагалось на самом краю высокого склона с северной стороны кампуса. В погожие дни возвышавшиеся над могилами белые бетонные кресты, на большинстве из которых были высечены имена, поблескивали в лучах солнца. Опознание шло трудно, но дух соперничества, взыгравший в юных археологах, делал свое дело. Школьная документация, пускай обрывочная и бессистемная, помогла, например, выяснить, кем был некий «УИЛЛИ 1954». В обгоревших телах распознали жертв пожара в школьном общежитии, произошедшего в 1921 году. Тесты ДНК с участием выживших родственников – точнее, тех из них, кого студенты сумели разыскать, – протянули нить от мира мертвецов к миру живых, который не прекратил своего существования и после гибели мальчиков. Из сорока трех тел неопознанными остались семь.