В века далекие, да во времена стародавние жили в Васюганье – крае обширном, да болотистом – чудища разные: странные и непонятные; людям неведомые, страх и почтение вызывающие.
Обходили Васюганье стороной, ну а в сердце его и вовсе не ступала нога человеческая. То было царство нечисти поганой.
Но до поры, до времени спокойно было жить людям в окресных деревнях – не слышно и не видно было никого. С опаской посматривали они в сторону болот бескрайних и сидели по домам, когда по утрам наползал с них туман белесый.
И вот времена пришли, когда дали о себе знать нечистые – не стало покоя ни людям, ни зверям лесным, ни даже птицам поднебесным.
Пропадать стали люди, а тем паче младенцы, и никто найти их не мог, в болотистые леса гибельные никто ходить не отваживался, – ни стар, ни млад.
* * *
Однажды пропал в деревне Куронос молодой парень по имени Феодор. Пропал перед самой свадьбой, и осталась невеста его Фекла одна. Смеялись над ней люди, говорили, что бросил жених суженую свою, испугался. Но не слушала Фекла досужих этих разговоров, а вместо этого отправилась искать жениха своего.
И пошла она ни куда иначе, как в дремучие леса и топкие болота Васюганья.
Долго она шла или коротко, то неведомо. Выходит она на поляну обширную, видит – перед ней забор высокий с воротами еловыми, а на столбах пасти звериные. Толкнула Фекла створки, да вошла во двор. Посреди двора избушка на курьих ножках: черна, плоха, скверна. Не иначе, как Баба-Яга здесь живет. Вот у кого можно все узнать, да повыведать о судьбе Феодора.
– Избушка, избушка! Повернись ко мне передом, а к лесу задом, – скомандовала Фекла избушке.
Избушка скрипнула, крякнула и повернулась к Фекле покосившейся дверью. Вошла она в избушку – нет никого, только мыши, да пауки разбежались. А грязища-то какая!
Засучила тогда Фекла рукава, да принялась убирать избушку, блеск наводить.
В ту пору Баба-Яга как раз домой возвращалась, а перед ней кот бежал, чернее ночи безлунной. Насторожился кот: хвост трубой, уши торчком, шерсть дыбом. Обеспокоилась Баба-Яга: что такое с котом?
Да тут ворота увидела, распахнутые настежь.
– Чуфырь-чуфырь! Духом человеческим пахнет! – закричала Баба-Яга.
Смотрит она: пыль столбом по двору стоит, окна в избушке настежь отворены. Ничего не понимает Баба-Яга.
– Избушка, расскажи-ка! Яичко, посмотри-ка!
Вынула она из-за пазухи яйцо с пол-аршина – яйцо золотое, необыкновенное. Вдруг открыло оно глаз свой единственный: посмотрело, оценило, и удивленно заморгало.
Тогда Баба-Яга сняла со своего слепого глаза повязку черную, чтобы глаз слепой посмотрел, что творится такое? Но и глаз в толк ничего не возьмет.