Захлёбываясь слезами, Ева бежала мимо окутанных ночной дрёмой дачных домиков, не разбирая дороги. Погони за ней не было, досада и отвращение гнали девушку вперёд. Осина, берёза, репейник. Крапива обожгла голую коленку. Шиповник оцарапал руку.
Рюкзак больно бил по спине, а горло охрипло. Ева остановилась, чтобы отдышаться. Не переставая всхлипывать, она отёрла ладонью мокрое лицо и повертелась на месте, осматриваясь.
Слабый свет редких фонарей, звёзды на небе да полная луна. Комарьё вьётся, жаждет молодой крови. Куда идти? Привычным движением Ева запустила руку в карман за телефоном, но вспомнила, что избавилась от него. Как некстати! Хотя бы посмотреть, далеко ли до станции. Девушка замерла в надежде услышать шум трассы или железной дороги. Её оглушила мёртвая тишина.
Деваться некуда. Не стоять же столбом? Ева двинулась вперёд, мысленно ругая бессердечную судьбу за такие повороты.
Заборы становились выше, а дома богаче. Чаще попадались фонари, и незнакомая местность приобрела более чёткие очертания.
Середина лета, ночи ещё тёплые. Жаль, что не принято стучать в дома в поисках ночлега и помощи. Были времена (очень-очень далёкие), когда таким поступком спящих хозяев не возмутишь. А теперь и пробовать не стоит, нарвёшься на грубость или насилие.
Ева замерла, почувствовав опасность. Из темноты на неё смотрело несколько пар светящихся глаз. Главное не двигаться. Уйдут? И долго так стоять? Она попятилась и стала медленно шаг за шагом удаляться назад. Пара глаз отделилась от стаи, собака оскалилась и зарычала. Заметив узкий проулок между дачами, девушка бросилась бежать. Стая диких собак с лаем сорвалась следом. Погоня продолжалась недолго.
– А ну, кыш, проклятые! – Ева прижалась к забору, сняла рюкзак и принялась отмахиваться им, целясь по собачьим мордам, чем ещё пуще разозлила животных.
Они наскакивали на девушку и клацали острыми клыками. Вот одна цапнула Еву за ногу, и она вскрикнула от боли. Ужас сковал сердце девушки, мохнатая пасть мёртвой хваткой вцепилась в рюкзак. Рёв почувствовавшей кровь стаи нарастал, глаза дьявольски сверкали во тьме проулка. Ева кричала в ответ и пятилась вдоль забора, пытаясь вырвать рюкзак, но её усилия были тщетны. Острая боль от очередного укуса пронзила руку. Слёзы брызнули из глаз.
«Загрызут», – подумала она, и тут же её сердце упало от странного ощущения, будто забор провалился в пропасть вместе с ней.
Девушка больно ударилась спиной о выложенную камнем дорожку, но сообразить успела. Это была незапертая узкая калитка на заднем дворе. Она со всей силы толкнула дверь, прищемив лапу собаке, отчего та жалобно взвыла. Ева села на землю, подперев калитку спиной, не веря в такую удачу. Что бы там ни было, кто бы тут ни жил, она не уйдёт отсюда до утра.
– Налоговая выставила инкассовые по пенсионке. Я не смогла выплатить зарплату, – сухим тоном констатировала бухгалтер и вперила в него строгий взгляд.
– Я внесу в кассу. Сколько нужно? – Директор машинально раскрашивал квадратики в блокноте шахматным узором.
– Триста восемьдесят тысяч.
– Почему так много? У нас что, на такую сумму долги? – Он вскинул на женщину удивлённый взгляд.
– Вы же знаете, налоговая выставляет сразу и инкассовое поручение, и решение о приостановке. Арест снимут примерно через неделю, когда у них там всё проведётся, – равнодушно пояснила женщина.