⇚ На страницу книги

---

Песня

Стоит шест с гагарой,

С убитой вещей гагарой;

Опрокинулось тусклое солнце:

По тайге медведи бродят.

Приходи, любовь моя, приходи!

Я спою о тусклом солнце,

О любви нашей чёрной,

О щербатом месяце,

Что сожрали голодные волки.

Приходи, любовь моя, приходи!

Я шаманить буду с бубном,

Поцелую раскосые очи,

И согрею тёмные бёдра

На медвежьей белой шкуре.

Приходи, любовь моя, приходи!

Весна

Не бойся, мальчик мой, не плачь!

Иди ко мни, мой гость желанный.

Смотри: на ветке – чёрный грач,

Весны глашатай неустанный.

Пойдём-ка в хижину скорей.

Грохочет звонко половодье,

И плещет в солнце меж камней

Русалок пенное отродье.

Омою ножки я вином,

И поцелую мягкий локон;

Под шум весенний мы уснём

У распахнутых настежь окон.

И там – во сне – увидишь ты:

Воскреснут на живых полянах

Преображённые цветы

В лучах сверкающих и рдяных.

Весна над миром прошумит

Освобождёнными крылами,

Деревья, солнце и гранит

Зажгутся новыми огнями.

Поэт

Вяч. Иванову

Твоя стихия – пенный вал,

Твоя напевность – влага моря,

Где, с волнами сурово споря,

Ты смерть любовью побеждал

Твоя душа – как дух Загрея,

Что, в страсти горней пламенея,

Ведет к вершине золотой,

Твоей поэзии слепой.

О Друг и брат и мой вожатый,

Учитель мудрый, светлый вождь,

Твой стих – лучистый и крылатый —

Как солнечный весенний дождь;

И опьяненная свирель —

Как ярый хмель.

Между 1905 и 1907

Зарево

Дымятся обнаженные поля,

И зарево горит над сжатой полосою.

Пустынная, пустынная земля,

Опустошенная косою!

И чудится за лесом темный крик,

И край небес поник:

Я угадал вас, дни свершенья!

Я – ваш, безумные виденья!

О зарево, пылай!

Труби, трубач!

И песней зарево встречай.

А ты, мой друг, не плачь:

Иди по утренней росе,

Молись кровавой полосе.

Между 1905 и 1907

«Пьяный бор к воде склонился…»

Пьяный бор к воде склонился,

Берег кровью обагрился:

Солнце стало над рекой,

Солнце рдеет над рекой.

Взмахи вижу сильных вёсел,

Кто-то камень в воду бросил…

Снова тягостная тишь;

Над водою спит камыш.

Не хочу унылой доли,

Сердце жаждет дикой воли,

Воли царственных орлов.

Прочь от мёртвых берегов!

«Приникни, милая, к стеклу…»

Приникни, милая, к стеклу,

Вглядись в таинственную мглу:

Вон там за тёмною стеной

Стоит, таится спутник мой.

Я долго шёл, и по пятам

Он тихо следовал за мной.

И на углу был стройный храм.

Я видел белые лучи

Едва мерцающей свечи;

Я видел странный бледный лик

И перед ним, как раб, поник.

Приникни, милая, к стеклу,

Вглядись в таинственную мглу.

Он за стеною там стоит,

Молчит темнеющий гранит.

Но мы – вдвоём с тобой, вдвоём…

Мы будем жить? Мы не умрём?

«И смерть казалась близкой, близкой…»

Л. Р.

И смерть казалась близкой, близкой,

И в сердце был и свет, и сон.

И опустились звёзды низко

На полунощный небосклон.

Из комнаты звучало пенье

Моей тоскующей сестры.

Под звёздами мои мученья

Горели, как в полях костры.

И пахло влагою и сеном.

Хотелось землю лобызать,

И, опьянившись милым тленом,

Здесь на земле, дышать, дышать…

В тюрьме

И опять она стучит

Через толщу старых плит.

Стуком мерным,

Стуком верным

Сердце слабое туманит.

Часовой в оконце взглянет:

Тихо станет.

Но опять упорный стук;

Два и три, два и три —

Неизвестных милых рук

Мерный стук:

Два и три, два и три.

Только раз в моё оконце

Мне пришлось – весной – при солнце

Видеть ясное лицо

Арестантки чернобровой…

«С той поры мои оковы —

Обручальное кольцо».

Читать дальше

---