Екатерина
– В смысле, наш самолет сломался? Вы вообще понимаете, кто я? Сломался, значит, найдите новый!
Не сдержав себя, шумно выдыхаю: опять Дима строит из себя невесть что. Все время забывает о том, что депутатское кресло, которое он занимает, – это не трон бога. И полностью «перевоспитать» мужа просто невозможно, хотя я и предпринимаю упорные попытки, часть из которых весьма успешны.
Скучающим взглядом обвожу полигон, вычищенный от снега, вдыхаю морозный воздух и кашляю от слишком большого и холодного потока, парализующего легкие. Невыносимая погода! Исключительно поэтому я поддержала идею Димы встретить этот Новый год в Таиланде. Я всегда была сторонницей семейного праздника, да и страну свою люблю, в отличие от моего вредного «слуги народа», однако сдалась. Нам с детьми пойдут на пользу солнце и тепло.
– Я заплатил большие деньги за это г… – осекается Дима, косясь на малышей, и продолжает уже тише. – И требую соответствующего уровня обслуживания.
Закатываю глаза недовольно и подбрасываю на руках годовалого сынишку Колю, надежно «упакованного» в термо-комбинезон. Тем временем двухлетняя Машенька нетерпеливо топчется вокруг Димы, то и дело дергая того за рукав. Щукин опускает взгляд на мгновение, ласково треплет малышку за бубончики на шапке, но потом вновь принимает серьезный вид, возвращаясь к проштрафившемуся пилоту.
– Канун Нового года, все самолеты заняты, – невозмутимо пожимает плечами мужчина в ответ, а мне даже импонирует его непробиваемость.
Дима готов взорваться и призвать все свои «депутатские силы» на помощь, но я не могу позволить ему вернуться в обличие бесчувственного тирана, которое он так любит.
Тихо покашливаю, обращая на себя внимание, и, стоит мужу обернуться, как я нагло передаю ему Коленьку. Бдительность усыпила, теперь можно и ситуацию разруливать.
– Разве совсем ничего нельзя сделать? – ослепительно улыбаюсь пилоту, слыша недовольный хрип Димы: ничего, потерпишь, дорогой. – Нам с детьми просто необходимо улететь сегодня. Ну, пожалуйста! – тяну жалобно.
И пока мой муж предупреждающе покашливает, пилот смягчается и, почесав подбородок, выдает.
– Минут через двадцать с этого же полигона взлетает ВИП авиалайнер… И тоже в Таиланд… – медленно сообщает он, будто сомневается.
– И?.. Для нас место найдется? – хлопаю ресничками, чувствуя, как на них оседают мелкие хлопья снега, а потом, нагреваясь, капельками скатываются по щекам.
– В самолете две семьи, тоже с детишками. В принципе, мест там еще достаточно свободных. И если вам удастся договориться, – смотрит виновато, словно наша миссия заведомо обречена на провал.
Кто же в том самолете такой суровый? Впрочем, Дима только что сам всем своим видом показал, что дипломатия явно не его конек. Как он только со своими коллегами-депутатами уживается, ума не приложу!
– Этого еще не хватало! – выпаливает муж, но достаточно тихо, чтобы не напугать сына на руках. – Я за что платил деньги? Чтобы трястись, как селедки в бочке? – последнюю фразу буквально выплевывает.
Касаюсь его плеча, успокаивающе веду по твердым мышцам, скрытым под плотной тканью пальто, а свободной рукой притягиваю к себе изнывающую от скуки Машу.
– Вас понял, – раздраженно выдает пилот: все-таки не выдержал. – Следующий свободный рейс 8 января, – и разворачивается, чтобы уйти.