Читать Ах, Таня, Танечка, Татьяна!

Шрифт

Интервал

От редактора об авторе

Стихи для себя, «для души», могут писать все. Умеющие читать и писать. Как очень образованные люди, так и не очень. Если есть элементарный навык рифмы.

Мне доводилось читать даже стихотворные протоколы партийных собраний (их начертал не поэт – остроумный человек, кому было скучно всё это «слушали», «выступили», «постановили»).

Все могут. За исключением отпетых негодяев. За неимением у них человеческой души вообще. Даже для себя самих.

Стихи, предназначенные для других, иной разговор. Здесь важнее не рифма – сам человек. Каков он! Ибо действительно стихотворения пишутся чувствами. Чем они шире и глубже – тем надёжнее. Стихи, знамо, можно доделать и переделать, подправить и отшлифовать. Доподлинно человеческие чувства – никогда!

Таков ключ к строкам Татьяны Григорьевны Басько, составившим небольшую, но человечески надёжную книгу.

Мне было интересно работать с её рукописью. И куда интереснее, чем с иными профессионалами. С выспренностью их приёмов. С бумажными цветами у своих памятников. У Татьяны Григорьевны есть то, чего не обнаружишь даже с лупой у многих современных, признанных, со звучными именами и премиями поэтов – свежесть и честность тонких, ранимых человеческих чувств. И не просто «чувств» (эмоций) – привлекательная для людей с живыми умом и душой вочеловеченность переживаний. И это очень дорогого стоит!

Юрий Ефименко

Член Союза писателей России

Лицо подставив солнечным лучам

Полевые цветы

Цветы полевые растут среди трав,

Скромно, без всяких затей.

Но как же Творец наш был все таки прав:

Нет трогательней их и милей.

Идешь среди цветов полевых,

Любуешься, запах вдыхая,

И посреди васильков голубых

Печали свои забываешь.

* * *

Желтые листья, прожив свою жизнь,

Кружась, на землю летят.

Лежат на асфальте и под шагами

Тихо, спокойно шуршат.

Будто бы души умерших когда-то,

Грустно нам говорят:

Помните нас – не забывайте,

Колокола по всем позвонят.

* * *

Какие дни стояли в эту осень!

Хотелось петь, смеяться и любить.

Хотелось воздух пить и не напиться,

Хотелось листьями шуршать,

Хотелось – жить!

* * *

Тополь огромный растет под окном,

Ветви раскинув, как руки.

Дрему стряхнул под весенним теплом,

Очнулся от зимней он скуки.

Люблю я смотреть на него из окна:

Свеж он, хорош, горделив.

Мимо идут он и она.

Мир до чего ты красив!

* * *

Месяц март – запах ранней весны.

Месяц март – запах первых подснежников.

Месяц март – запах вечной любви.

Месяц март – как свеча в белоснежных подсвечниках.

Все в предчувствии нового, свежего,

Всё в ожидании любви.

Посмотри, из под талого снега

Пробиваются к свету – цветы.

* * *

Как летним утром хорошо идти и улыбаться,

Лицо, подставив солнечным лучам.

Вдыхать пьянящий воздух и никак не надышаться,

Букетик полевой прижав к своим губам.

Идти и ощущать себя счастливой.

Ведь счастье даже то, что ты сейчас идешь.

А вон, среди кустов алеют ягоды малины!

Тропинка, лето, ты – что лучше может быть?

Ищи, но не найдешь.

* * *

Зимой теперь весна – текут ручьи, не щиплют нос морозы,

А по щекам моим бегут не горькие, но слезы.

Где снег неталый, варежки, коньки?

Где лыжи, саночки, снежки?

Забыто слово русское салазки.

И затерялось ощущенье зимней сказки.

Мы ж на Руси так любим снег, морозы.

И хороши от смеха радостные слезы.

Нам непривычна слякоть под ногами.