Вспоминая свое детство, я понимаю, что огромное место в нем занимает мамина мама, моя бабушка Фаина Ивановна.
У всех подружек были бабушки с обычными именами, а у меня была – Фая. Меняем одну букву и получаем – Фея!
Именно так я её и воспринимала. Невысокая полноватая женщина с русыми волосами, аккуратно собранными в пучок на затылке, с излучающими добро карими глазами. В этой маленькой женщине была легкость, спокойствие и размеренность жизни.
Бабушка пекла вкуснейшие пироги. Она очень ловко управлялась с тестом, скалкой и газовой плитой, которую дед изнутри выложил красным кирпичом. Выпечка была словно из русской печки. Пирогов получалось много, хватало на четыре семьи.
Мы с двоюродным братом Николаем ждали угощения, путаясь у бабушки под ногами. Отщипывали кусочки от маленьких колобков теста, которое подходило перед тем, как попасть под скалку, принять свою порцию начинки и отправиться в печку, чтоб стать ароматными пирожками. Дождавшись готовности первого противня, в комнате за квадратным столом со скатертью, как почетные гости, мы ели горячие ватрушки, плюшки запивая молоком. Когда бабушка заканчивала печь, мы превращались в доставку счастья в семьи. Фея делила выпечку всем поровну, и мы разносили гостинцы.
С улыбкой и любовью бабушка ухаживала за своими тремя козами. Кормила, поила, доила и ни разу она на них не закричала, не сердилась и не била прутом. Все у неё получалось по-доброму, по любви. Мы спорили с Николаем, кто будет пить парное молоко. Дома молоко процеживалось в литровую металлическую кружку, и мы получали его поровну. Это было самое вкусное молоко в моей жизни.
С дедом, Сергеем Осиповичем, они жили по-разному, «в горе и в радости, пока смерть не разлучила их» и то, ненадолго. Часто я наблюдала такую картину: Дед бранными словами, лёжа на диване в большой комнате, вызывал бабушку на словесную дуэль, а она, смеясь на кухне, ничего ему не отвечала или же обрубала на полуслове, дед довольно улыбался и замолкал, получив свою порцию адреналина. Так и жили, как все в те советские времена.
Вечерами, за чашкой чая с конфетами «Ночка» или «Орион» (это карамель, посыпанная какао порошком) или же квадратным куском сахара, размоченным в блюдце, бабушка заводила рассказы о своей жизни. О детстве рассказывала мало, с грустью, потому что было оно тяжелое и короткое, была война. Дети рано начинали работать.
Это сейчас до 18, а то и до 25 лет все еще детство.
Про молодость бабушка рассказывала весело, много смеялась. Смело ходили они с подругами через поля и леса в соседние деревни на праздники. Летом шли босиком, осенью, весной – в резиновых сапогах, а туфли связывали и несли, перекинув через плечо, боялись испачкать, износить, берегли на выход. К моему удивлению в соседних деревнях у нас были родственники, бабушка рассказывала, кто, где жил, каким был, к кому в дом ходили. В каждой деревне был свой Престольный праздник, гости угощались, вели беседы, пели песни и плясали.
Я слушала эти истории словно, сказки какие то, настолько велика была разница в быту, традициях, оборотах речи. Мне казалось, что это все происходило во времена Змея Горыныча, богатырей, Бабы Яги и прочих сказочных героев.