– Земля вызывает, Мирьям!
Подруга громко щёлкает пальцами перед моим носом, чтобы привлечь внимание, но я не слышу и не вижу никого вокруг. Весь мой мир сосредоточен лишь на одном… Все! Конец света! Свадьбы не будет.
– Не понимаю, что он в ней нашёл? – почти плачу, сжимая длинную ножку изящного фужера, сидя на диванчике в модном клубе Абрау-Дюрсо. – Ну, красивая блондинка… – честно оцениваю достоинства соперницы.
– Там все серьезно, Мирьям, – откликается Наумова, наматывая на палец длинную темную прядь моих волос. Тёмные глаза подруги выражают сочувствие. – Ты меня убьешь, – Катька прикусывает губу, – но Макарова нормальная девчонка.
Поджимаю губы, чувствуя горечь и обиду. Однако злости на Наумову нет. Она всегда говорит обо всем прямо и это мне нравится в ней в первую очередь.
Но как же так? Парень, в которого я с детства влюблена и должна была выйти за него замуж по договоренности родителей, предпочёл мне другую. Безжалостно разорвал все мечты, а главное – располосовал сердце в рваные кровавые лоскуты.
– Ой, глянь! – острый локоть подруги ощутимо ударил меня в бок. – Это что, Давид? Когда он приехал?
Я невольно поморщилась и машинально посмотрела в сторону, куда указывала Катька. Давид Садулаев. Старший брат моего бывшего жениха и… тот, за кого я должна выйти замуж в ближайшем будущем. Ненавижу родителей! И Давида тоже! Ведь мог воспротивиться. Он – мужчина. К его мнению бы прислушались, но он промолчал, дав этим согласие. Традиции превыше всего – так, кажется, он сказал моему отцу.
Юношеский максимализм накрывает с головой, словно цунами, заставляя дёрнуться от возмущения. От этого ярко-клубничный напиток выплеснулся на стеклянный стол. Боль кислотой разъедает душу от того, как родители поступили со мной. Захотели – отдали за одного, потом, как вершители судеб, безжалостно переписали правила игры, наплевав на чувства своей единственной дочери-марионетки, и отдали за другого.
Мой взгляд полыхает злостью, пока я слежу за тем, как Садулаев-старший с грацией хищника, словно пантера, передвигается по клубу, переливающемуся неоновыми огоньками. Красивый, высокий, словно несокрушимая скала. Один из самых завидных женихов на юге. Хорошо развитую мускулатуру подчёркивает темно-синяя рубашка и чёрные зауженные брюки в стиле кэжуал. Волевой подбородок, покрытый легкой щетинной, высокие скулы, чёрные волосы. Тёмные глаза делают мужественный образ Давида по-настоящему притягательным.
Когда темные глаза останавливаются на мне, я буквально вижу, как вздрагивает сильное тренированное годами тело. Зрачки мужчины расширяются, кадык опускается по горлу, а затем поднимается.
– И зачем он только вернулся? – неприязненно бурчу себе под нос, игнорируя восхищённое восклицание Катьки.
Та уже поплыла при виде этого идеального образчика мужественности.
Да, я знаю, что нравлюсь Садулаеву-старшему. Я давно замечала на себе взгляд его порочных темных глаз. Меня всегда возмущало это. Как можно ТАК смотреть на невесту брата?! Я помню его, когда была ещё совсем девочкой. Тогда все, что я знала о нем – лишь только то, что Давид учится на управленца и очень редко бывает в родительском доме. Он полностью посвящал себя учебе в одном из престижных московских университетов.