⇚ На страницу книги

Читать Однажды я проснулась глупой куклой

Шрифт

Интервал

ISBN 978-5-0059-0770-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Шел по улице день

Шёл по улице день, подворотнями мыкаясь,

Из колодцев дворов гулко в небо нырял,

На углу прорастал, словно яблонька дикая,

И овации свистом с акаций срывал.

Шёл по улице год, подрастая деревьями,

Штукатурку снимая с фасадов домов,

Проявлял повзрослевших морщинками первыми,

Раздавая им мудрость обмолвками снов.

Шёл по улице век, обрываясь по-прежнему

В тот же миг, в тот же час для уставших миров,

Догонял взапуски с детворой безмятежною

Тот единственный день в переулках дворов.

Бывает

Бывает, что строки приходят во сне,

Как птицы-сороки несут на хвосте

Обрывки сюжетов, но кажется мне —

Сюжеты не те…

Бывает, что мысли приходят потом

Белёсым туманом испуганных грёз,

Обмолвкой неясной, непо́нятым сном,

Потоками слёз.

Бывает, что будится что-то во мне,

Навстречу известию будто спешу,

Сороке я хлеб накрошу на окне,

Приснись, я прошу.

А ХОЧЕШЬ

А хочешь, поделюсь с тобою летом?

Не очень жарким, пасмурным порой,

Стрижей оконно-близким пируэтом,

Как будто бы зовущим за собой.

А хочешь, поделюсь с тобой дорогой,

Крадущей километры у земли,

Морщинкой через лоб пролегшей строго,

И сердцем, что осталось на мели.

Не поделюсь я никогда тревогой,

Звучащей где-то слева, словно нерв,

Щемящей мое лето понемногу,

Осенними дождями заболев.

Я лучше поделюсь с тобою ветром,

Ласкающим травинки на лугу,

Поющим всем прохожим беззаветно,

И раздающим счастье на углу.

Тусклей становятся аккорды…

Тусклей становятся аккорды,

Всё глуше комнатный озноб,

И в подоконник вбиты твёрдо,

Дождинок гвозди, словно в гроб.

Щелей межрамные разрывы

Завыли стаей злых волков,

Осели клином птиц бескрылых

Меж позвонков, меж позвонков.

Я всё ж спою дуэтом с ветром,

Пусть ставни он рванёт с петель,

Глаза напо́ит синим светом,

Разбрызгав неба акварель.

Вернёмся

Слегка примятая трава наш след укроет,

Дыханьем светлым растворит в себе вода,

Наш голос ветер разберёт на двое трое,

И вспомнится, что это навсегда.

Такое было, и ещё не раз случится,

Струной высокой оборвётся горизонт,

И пылью звёздной вдруг рассыпятся ресницы,

Укрыв нас от оставшихся под зонт.

Но мы вернёмся в неприметных глазу буднях,

Одним из тех огней – от слова до семи,

Любовью неба, так нуждающейся в людях,

Любовью одаренными людьми.

И бедные люди

Обрывки, отмазки, осколки, обломки,

Окурки обугленных нас,

Остатками лета вплавляем в обмолвки,

И в град недосказанных фраз.

На черный и белый разбита аккордом

Прелюдия бедной любви,

О чёрное белое бьётся свобода,

И бедные люди, увы…

И вопросы сойдутся с ответом

Облака растворяют объятья

Океана бескрайнего света,

Обнимая уставшее лето

И девчонку в фисташковом платье.

К ним руками потянутся тонко,

Подчинившись их радостной воле,

Все травинки бескрайнего поля

И в фисташковом платье девчонка.

Уплывут облака так некстати,

И трава снова ляжет под ветром,

И вопросы сойдутся с ответом

Той девчонки в фисташковом платье.

Лёд

Лёд – когда в сердце кристалл, образованный ложью,

Замыслом чьим-то заложен взрастить её, что ж…

Ложь для тебя, чтоб не ранить так неосторожно,

Ложь для себя, что не ранил и дальше живёшь.

Лёд – когда вдруг предаёшь, ненароком, случайно,

Сводит улыбкой до судорог мышц лицевых,

Лёд – когда вроде, как все, и как будто бы стайно