1.
Был я как-то проездом в причерноморском селении. Люди там встретили меня добрым словом, мягким нравом и с бутылью самогону. Рассказал мне мужик один, дядька Тарас его звали, любопытную историю. Слабо мне верилось, но сказание до сих лет позабыть не могу, особенно, что случилось со мной на морском бережку.
Поговаривали одно время, рассказывал дядька Тарас мне, что в море чёрном люди-рыбы завелись. Русалами их кликали в народе. Первыми стали их встречать рыбаки в море. Сети забросят, а на них из-под воды как вылезет баба, а то и мужик с косами и смотрят. Потом под воду уходят и как не бывало. Сначала думали, брешут рыбаки. А потом начался в конец весны – начало лета купальный сезон. Бабы с детьми повадились купаться ходить. Тут-то всё больше людей на селе стали говорить о русалах. Хвоста их рыбьего никто не видел. Но странность заметили. Люд всегда поймёт, коли чужое что-то с ним сталкивается.
Жил у нас золотой голос на деревне. Как возьмёт в руки гармонь, бабы все по лавкам и вокруг него. Молодой, красивый и талантливый страшно! Какой праздник, так его зовут. Имя носил Василёк. Был у него друг. Тот на балалайке играл, коли он играет, так все мужики в пляс. Этого Ефимом звали. Вот они оба как два воробья неразлучных. Всё село нам увеселяли.
Сделалась между ними ссора. Пустяк, какой с каждым бывает. Василёк пошёл на побережье, сел неподалёку от моря на вершине склона: так чтобы ног не замочить и шум волн слушает. Был он в простой льняной рубахе и штанах. Пояс с бляхой в хате оставил, чтобы легче дышалось и пелось. Начал петь про лето жаркое, море теплое и волнующее. Да так увлёкся, что не заметил при себе зрительницу. Подплыла она совсем близко. К самому краю склона. Здесь дно резкое было. Море размывало песок под склоном. Место больше годилось для любования красотой морской, чем для купания. Но девица явно относилась к странностям, так у нас в селе обычно называли всё неясное, стороннее, необъяснимое.