Читать Космические Робинзоны

Когда все узнают, что прекрасное – это прекрасное,

тогда и возникает безобразное.

Когда все узнают, что добро – это добро,

тогда и возникает зло.

И поэтому бытие и небытие порождает друг друга,

тяжёлое и лёгкое уравновешивает друг друга,

а прошлое и настоящее следует друг за другом…

Ганновер оказался весёлым городом, а языковой барьер приятно погружал во множество курьёзных ситуаций, начиная с момента высадки в дупель пьяных путешественников на фашистскую землю и их эвакуацию из самолёта под дружное хоровое «Вставай, страна огромная!» и «Не думай о минутах свысока». Что может знать исконно русский человек о древнем немецком портовом городе Ганновер? Первое, что приходит в голову это то, что в нём где-то явно должны продаваться ганноверские сосиски, коими изобилуют прилавки отечественных магазинов.

Увы, но как оказалось это такой же миф, как шоколадка «Milka», произведённая из молока фиолетовых коров, мирно пасущихся в альпийских горах. Конечно ни фиолетовых коров в Швейцарии, ни специальных ганноверских сосисок в Ганновере, Вы нигде не найдёте. Но этого же не объяснишь пьяным русским, тем более, когда им очень хочется исполнить детскую мечту и поесть ганноверских сосисок именно в Ганновере. Вот ни в Гамбурге, ни в Мюнхене, а именно что ни на есть в самом Ганновере. Осложнял ситуацию тот факт, что у всех пилигримов наотрез отшибло водкой память, и они забыли, как по английски произносится слово «сосиска».

Немного протрезвев после полёта и испытав чувство голода, Санёк со товарищи бродили по славному немецко-фашистскому городу Ганноверу в поисках тех самых вожделенных ганноверских сосисок. Погода, к слову сказать, была довольно промозглая, весенняя, но к удивлению чистота на дорогах и тротуарах была такая, что туфли почему-то не пачкались, вот же загадка природы. Друзья выспрашивали прохожих и полицаев на ломанном английском, где же здесь можно выпить пива и поесть именно ганноверских сосисок. При чём слово «beer» помнили все, а вот «сосиску» по-ненашенски не мог вспомнить никто. Самый продвинутый из всей компании, человек с исконно русской фамилией «Даль», даже звонил по роумингу дочке в Москву и пытался объяснить ей, коверкая слова, чего же мы хотим. Но та тоже не смогла ничем помочь, потому что ни слова не поняла. Правда зачем он коверкал русские слова оставалось загадкой, видимо уже почувствовал себя настоящим арийцем. Так или иначе, факт оставался фактом – слово «сосиска» по-английски было временно стёрто из всех извилин славяно-русских голов, прибывших в загранкомандировку.

Санёк не имел такого же животного страха перед зарубежными полисменами, как перед русскими блюстителями порядка, да и выглядели те весьма миролюбивее – не с такими зверским рожами и загребущими алчными ручищами, как на Родине. Он активно спрашивал каждого встречного немецкого полицая где взять пива и активно руками изображал сосиску, в результате чего те стали смотреть на него несколько косо и подозрительно, хотя и пытались оставаться дружелюбными и гостеприимными, несмотря на то, что пантомима в исполнении пьяного русского на тему сосиски их явно напрягала. В конечном итоге компашка приземлилась в каком-то бюргерском ресторанчике и заказала пива. Слово «beer» немецкие сочные официантки поняли и принесли быстро, после чего наши герои попросили меню, благо слово «меню» на всех языках звучит одинаково. Тут путешественников ждала первая неожиданность – в нём всё было написано на традиционном немецком языке, а потому загадочной русской душе абсолютно не понятно – ни с картинками, ни без них, тем более что ничего похожего на сосиску они там не нашли. Выходящий из себя Санёк под всеобщее ржание подошёл к грифельной доске, на которой в кафе обычно пишут информацию о скидках и акциях, и подозвал самую матёрую фашистскую молочницу-официантку. Он начал ей упорно пояснять, что им нужна «во-о-о-от такая большая ганноверская сосиска», при этом нарисовал мелом на доске сосиску. Большим художественным талантом Александр не обладал, в результате чего мясная продукция вышла у него внешне очень похабной, вот разве только крылышек как на советских заборах не хватало, рядом же незадачливый живописец на своём «полотне» изобразил кастрюлю с кипящей водой. Неизвестно что из этого рисунка поняла фрау «Эльза», и что она там себе вообразила, но в результате немка сделала круглые глаза и крикнула в сердцах: