Она повернула замок, закрыла дверь и прислонилась к ней лбом, медленно выдохнув. Прислушалась к голосам только что ушедших гостей. Те спускались по подъездной лестнице и их подшафешный галдёж становился тише.
Аня оттолкнулась руками от двери и вернулась в комнату. Налила себе вина из открытой бутылки, села в кресло. Свет электрических ламп играл всеми оттенками красного, отражаясь от стенок бокала. Она сделала большой глоток и откинулась на мягкую спинку, чувствуя лопатками все её привычные ямки и шероховатости.
Каждый год одно и то же. Друзья приходят, чтобы отметить её день рождения, приносят подарки, смеются, болтают о всяких мелочах. Она слушает их, улыбается, старается быть дружелюбной. Каждый раз у неё получается идеально. И никто не видит, что на самом деле с ней происходит.
Они ведь ничего не знают. Аня открыла глаза и долго, не мигая, смотрела на слепящий свет лампы под потолком – до тех пор, пока глаза не заслезились и не заболели. Допила вино в несколько глотков, смаргивая пляшущий перед глазами круг, и поднялась. Надо бы прибраться в комнате, пока ещё не совсем поздно. Она сгребла со стола тарелки, ставя их одну в другую, сгрузила в раковину на кухне. Туда же отправились бокалы, чашки и ложки с вилками.
Уборка заняла больше времени, чем Аня планировала, даже несмотря на то, что вместо обычной скатерти на этот раз она постелила бумажную, чтобы не пришлось потом её оттирать, потому что кто-то обязательно прольёт вино, уронит салат или ещё что-то. Она просто выбросила её вместе с остатками еды.
Когда Аня расставила вымытую посуду в сушилке, собрала раскладной стол обратно до размера тумбы и вернула на место стулья, комната приняла знакомую уютность.
Аня втянула носом воздух, перекинула волосы на правое плечо и расстегнула молнию на платье. Оно мягко скользнуло к её ногам. Она переступила через зелёный край, подхватила его с пола и пошла в ванную.
У зеркала в коридоре Аня задержалась, чтобы вытянуть фотографию с одного из его краёв.
Со снимка на неё глянули две темноволосые девчонки. Они смеялись так искренне, что невозможно было не улыбнуться, глядя на них. Одна поставила другой рожки, а вторая уже тянется обеими руками, чтобы защекотать. Две одинаковые девчонки с разным цветом глаз. У одной серый, у другой голубой. Близняшки. Аня и Яна.
* * *
Аня подставила лицо под струи воды. Они обжигали кожу, но ей нравилось ощущение, будто она растворяется вместе с паром, становясь такой же невесомой и горячей.
Вода барабанила по голове. Аня запустила руки в волосы и несколько раз провела по их длине пальцами.
На том снимке им почти шестнадцать лет. Фотография была сделана за год до того, как Яна связалась с плохой компанией. За год до того, как их жизнь изменилась. За год до того, как они почти перестали общаться друг с другом. И за два года до того самого дня рождения, когда Яна…
Аня всхлипнула. Как давно она уже плачет, смешивая слезы с водой?
С тех пор, как умерла Яна, прошло пятнадцать лет, а Аня всё так же ненавидит день своего рождения. Нет. День их рождения. И день смерти Яны.