Тишину сонного рассвета нарушило жужжание жирной мухи, лениво ползущей по небу у самых верхушек деревьев, но куда она направилась? Выяснять не придется. Траектория ее срезалась точным росчерком маленькой птички, спешащей накормить своего малыша в маленьком гнездышке, почти у самой макушки дерева. Птенец рос быстро. И чем быстрее рос, тем чаще просил маму накормить его. К тому времени, когда малыш зяблик начал разбираться, что к чему в этом прекрасном мире, он уже заметно подрос. Мама звала его Забиякой. Ну, как звала. Звать его не приходилось, он сам всегда встречал ее, готовый позавтракать или пообедать, пополдничать и не менее трех раз поужинать. Забияка каждый раз ждал свою маму с нетерпением, высматривая ее силуэт на фоне голубого неба, сидя в теплом и комфортном гнездышке, а когда мама сказала ему, что пришло время учиться летать, он испуганно дернулся, нахохлился и, ничего не ответив, уставился на высоченную сосну, которая росла рядом. Это была, наверное, самая высокая сосна в их лесу. В полдень она бросала свою огромную тень через просеку на гнездо Забияки.
Следующим утром Забияка как всегда высматривал свою маму. «Что – то ее долго нет», – думал забияка, вертя головой во все стороны.
– Вот же она! – воскликнул он и взобрался на край гнезда, всем своим видом показывая, что готов завтракать, но силуэт, который казался знакомым, начал подозрительно и быстро увеличиваться, превращаясь во что-то угловатое и страшное. Забияка попятился назад. Это был черный коршун, который приметил малыша зяблика еще издалека, и направился к нему, почуяв легкую добычу. На мгновение Забияка увидел его страшные ядовито-желтые глаза, черный ужасный загнутый клюв и огромные когти, которые, как капкан, направились прямо на него. От страха Забияка обмяк и кубарем полетел вниз, услышав только пронзительный крик коршуна, раздосадованного промахом.
Ветки когда-то родного дерева били Забияку со всех сторон, так же, как и мысли вертелись в его маленькой головушке: «Где мама?», «Куда я лечу?», «Что со мной будет?». Неожиданно, Забияка почувствовал, как воздух наполнил его крылья, пёрышки перестали трепыхаться и встали на свои места. Он почувствовал, что летит, мысли ушли куда-то вдаль, и Забияка открыл глаза. Шмяк! Теперь он лежал в куче пожухлых, коричневых листьев.
– Далеко не уйдешь! – услышал он хищный крик со всех сторон одновременно, сердце заколотилось прямо в горле. Забияка попятился назад, толкаясь лапками и крылышками. «Что… В спину укололи… Когти?» – подумал птенец.
– Прощай прекрасный мир, – пролепетал зяблик и закрыл глаза.
– Вообще-то, при встрече говорят «Здравствуйте»… Ну, или «Привет». Это, конечно, если вы хорошо знакомы, – сказали когти, кольнувшие Забияку. Это был ёж Ворчун – так звали его хорошие знакомые. Вдруг, черная тень скользнула вниз, и когти коршуна, словно коса, перерубая траву и тонкие веточки, стали искать малыша зяблика в листве. Раз, и больше нет преград. Забияка видит его ядовитые глаза и снова чувствует слабость в лапках.
– Спокойно. – Уверенно сказал Ворчун, приобнял птенца и выставил навстречу коршуну свои иглы. Послышался лязг когтей о колючки. Хватило лишь одного раза, чтобы ёж вышел победителем. И крик, уже не казавшийся таким хищным, начал удаляться.