⇚ На страницу книги

Читать Сумка челнока

Шрифт
Интервал

Мужик еле шёл, скособочившись под тяжестью огромной клетчатой сумки. Ноша была бесформенной, торчащей во все стороны. При каждом шаге сумка задевала, одним из выступов, мужика по ноге.

Мила, почему-то, тихонько отодвинулась подальше от чердачного проёма.

Мужик периодически останавливался. То ли прислушивался, то ли передышку себе давал.

Девушка видела каждое его движение, как в театре, из первого ряда бельэтажа.

Добравшись до сарая, мужик отпер и снял навесной замок. Заволок сумку внутрь. Прикрыл дверь. Сквозь узкие щели пробились полоски света. Донёсся шум непонятной возни и странные звуки: шуршание, стук, щелчки.

Минут через десять мужик вышел. Навесил замок. Повернул ключ. И направился к дому.

Мила терялась в догадках.

«Непонятно и подозрительно. Что человек может таскать по ночам в такой сумке?».

Эти клетчатые полипропиленовые баулы были символом 90-х. Вместительные. Лёгкие и прочные. Сумка «челнока». Идеальны для большого и тяжёлого груза.

Именно что-то эдакое – увесистое и объёмное притащил мужик в сарай.

Мила любила спать на чердаке. На душистое сено стелила толстое ватное одеяло, сверху плотную льняную простынь. Второй такой же укрывалась.

Раньше бабушка укладывала Милу в доме, на большой душной перине. Было жарко и слишком мягко.

А на чердаке было замечательно. Даже в самые душные июльские ночи льняные простыни приятно холодили. А сено и подвешенные к балкам душистые разнотравные венички окутывали волшебными ароматами.

Как всегда, перед сном, Мила сидела у чердачной дверцы. Любовалась бесконечным звёздным небом. Полная громадная луна освещала деревеньку.

Раньше Мила знала почти всех жителей. Но многое изменилось. Кто-то умер, кто-то уехал. Появились новые хозяева старых домов. Да и сами старые дома сносились и перестраивались.

Место здесь было замечательное. Лес, речка. Никаких загрязняющих предприятий в округе.

С весны до поздней осени от дачников отбоя не было.

Мила в позапрошлом году поддалась на уговоры подруги и съездила в Турцию на all Inclusive. Еле дождалась возвращения домой. Кроме изобилия вкусных фруктов и утренних заплывов в ласковом море на рассвете, ей не понравилось ничего. Толпы, крики, громкая музыка, навязчивое внимание местных мужчин и удушающая жара.

Мила твёрдо решила, пока есть возможность, будет проводить свой долгожданный отпуск в деревне у бабушки.

В доме напротив жила баба Глаша. Высокая, дородная, очень красивая в молодости.

Жизнь у бабы Глаши сложилась так, что на старости лет осталась совсем одна. Схоронила мужа. И трёх детей – сыновей и дочь. Внуки были, двое. Но будто и не было, жили они далеко, в чужих странах.

Баба Глаша сдавала на лето половину дома дачникам.

В этом году у неё поселилась супружеская пара. Мужчина представился художником и попросил бабу Глашу сдать ему сарайчик для работы. За дополнительную плату. Сарай хозяйке давно без надобности был. Весь нужный инструмент хранился дома в чуланчике.


Баба Глаша от денег за сараюшку отказалась. Художник ей нравился.

– Рукастый мужик, – расхваливала его бабушке, – Антенну наладил. А то как «Поле чудес» ни включу, у них там в студии снег сыпет. Рябит всё. Но дачник отрегулировал. Если тебе, Михална что надо, говори, я дачника припашу. Сделает. Уважительный.