– Это камень дурной подвернулся. Да, захоти я, от любой из этой горластой своры мокрого места не осталось бы. Вот на спор! Эх, чем бы в них запульнуть?
Тотчас пара-другая услужливых рук потянулась к булыжникам. И тотчас же раздался крик: "Не смей! Не смей их трогать!" Потревоженная этим воплем благородная семейка взметнулась в небо.
– Очумел?! Всех ворон мне распугал!
– Они тебя не трогали? И ты их не смей!
– Это ты мне? Мне? Да я из тебя сейчас не знаю что сделаю! Котлету отбивную!
– Оставь ворон в покое!
– Слушай, Ги, ты меня достал!.
И тут же дружный хор подпевал загалдел не хуже вороньей стаи:\
– Проучи его наконец, Йен! Всыпь ему!
– Что он тут из себя строит?!
И вот уже кто-то сделал шаг и встал за спиной Гийома, кто-то сбился в кучку вокруг Дылды.
На шум назревающей ссоры с любопытством взирали позабытые вороны. Они нагалделись вволю, накружили над пустырём и вдруг, разом, точно сговорились, ринулись к старому вязу. Ветки спружинили, тяжёлая крона заходила ходуном. Одна из разбойниц, не поделив места с нахальной соседкой, гаркнула возмущённо на весь пустырь и долбанула подругу тяжёлым клювом. Колким дождём на головы ребят посыпалась всякая древесная дребедень.
– О! – словно только этого и ждал, обрадовался Йен, – вы, голубушки, ещё здесь? Ну, защитничек, гляди! И вы все глядите! – Вон там, во-он на той ветке дерёт горло птичка. Невеличка. – У-у, бандюга, разоралась! – Сейчас я эту птичку-невеличку одним ударом… – В руке он уже подкидывал новый булыжник. – Попридержите-ка этого больного. Да поосторожнее с ним, а то как бы кого не покусал.
Гийом понял, что не успевает, что вот сейчас от этой бестолковой вороны останется комок перьев, и тогда он рванул через голову рубаху и, размахивая ею, словно флагом, заорал:
– Эгей! Эй! Кыш! Кыш отсюда! Да улетайте же вы!
Вороны, наконец сообразив, чего от них хотят, дружно взмахнули чёрными крыльями и, едва не обломив вяз, с истошным граем рванули в вышину, только их и видели.
– У-у!.. – разочарованно загудел народ.
– Да что он здесь раскомандовался?!
– Хозяин нашёлся!
– Ты!.. Ты!.. – Йен от возмущения слов не находил. Наконец его прорвало: – Да кто ты вообще такой? Приехал невесть откуда, и нате!.. Ты к себе, на юг, езжай, там и командуй! А здесь мы хозяева. Потому что всё здесь наше, не твоё! И пустырь этот наш. И вяз наш. И небо над ним наше. И вороны эти тоже наши. И ты не радуйся раньше времени – всё равно дальше деревни они не улетят. – Тут он победно оглядел ребят – Ничего, мне батяня на днях ружьё даст. Охотничье. И патроны. Вот тогда я с ними поговорю. Не будут здесь больше каркать, не будут цыплят со двора таскать.
А тебя, недомерок, пора уму-разуму учить. Ну, иди сюда, поговорим.
Дерзко задрав голову Гийом шагнул навстречу. Андерс, Ильзе и Метте, не сговариваясь, встали рядом.
– А вы куда? Нет, если кому не терпится получить пару-другую синяков, мне не жалко.
Ги улыбнулся друзьям: – Я разберусь. Сам. – Те неохотно отошли в сторону.
– Он ещё лыбится! – Маленький Петер аж из кожи лез, – Задай ему, Йен! Задай!
– А ну брысь, малявка, не жужжи! – Тут Йен сплюнул под ноги, размахнулся и как со всего маху двинет Гийома по уху… Вот только уха почему-то на месте не оказалось. Как он промазать умудрился? Дылда замахнулся снова, и снова рубанул… пустоту.