“Приземлились?”
Откидываю на лоб солнечные очки и, надув розовый пузырь из своей жвачки, быстро набираю ответ:
“Успешно. А вы?”
Булькающий звук справа оповещает о том, что на телефон моей сестры пришло аналогичное сообщение. Это фирменная методика воспитания моей матери, и она заключается в равном распределении внимания между мной и моей восьмилетней сестрой.
– Мама пишет, – докладывает та, почесав кончик носа. – Спрашивает, встретили ли нас?
Пристроив ладонь домиком, укрываю дисплей телефона от яркого солнца и рассматриваю фотографию, которую получила секундой ранее. На ней моя лучшая подруга Саша чилит в бассейне на фоне буйной балийской зелени в компании белозубого парня, судя по цвету волос, шведа или, может быть, финна.
Бали…
Солнце, океан, загорелые сёрфингисты, закрытая в университете сессия и море относительной свободы действий – примерно так виделся мне ближайший месяц моей двадцатилетней жизни. Вместо этого…
Вздыхаю и смотрю в окно машины, за которым одни сплошные кустарники и камни.
Кипр, я, сестра-восьмилетка и, как спасение, быстрый интернет.
Подняв руку, дёргаю на себя тонкий рыжий хвост вместе с чересчур умной головой сестры.
– А-й-й-й! Сдурела?! – возмущается она.
Прижимаю её щеку к своей, и мы обе дежурно улыбаемся на камеру, делая совместное селфи.
– Попроси у них такое же, – говорит Адель, заглядывая в экран.
Отправляю фото матери, приписав:
“Аделя требует ответную фотографию.”
Наши предки вошли в период новой молодости. Той, которая наступает ближе к сорока, поэтому свою младшую дочь они свалили на меня, затолкав нас обеих на Кипр, а сами отправились на выставку “Высокие технологии” в Арабские Эмираты. Выставка через две недели, так что сейчас они просто бездельничают. А я… Я в ссылке. Есть за что, тем не менее я немного в обиде.
– Девочки, здесь у нас молл: все магазины и кафе, – раздаётся голос с водительского сиденья.
Это Женя – очень хорошенькая кудрявая брюнетка слегка за тридцать пять. Она друг семьи и крёстная Адель. Женю я знаю с шестилетнего возраста, но в последние годы мы видимся нечасто. В последние годы они с семьей окопались здесь, на Кипре. Лично я для эмиграции выбрала бы что-то не такое сонное. И для отдыха тоже.
Ближайший месяц мы с сестрой проведём в доме Жени. Моя сестра – астматик, и ей подходит этот климат. В доме Жени полно детей, а ещё там есть её престарелые родители. Класс?
– Класс, – тяну, провожая глазами уплывающий из вида торговый центр.
– Мы живём в закрытом посёлке, там есть небольшой супермаркет и таверна, – продолжает она, окончательно добивая мой энтузиазм. – Все развлечения в основном в городе. Но скучно не будет! У нас бассейн, закат, гриль. Пляж, можно сказать, только наш, потому что к нему очень хитрый спуск…
У-у-у… Судя по всему, меня ждут волшебные вечера за стаканом лимонада и игрой в шахматы с пенсионерами.
– А клубы по интересам есть? – интересуется моя занудная восьмилетка.
Сделав медитативный вдох, проваливаюсь в свой телефон.
От моего парня со вчерашнего вечера нет вестей. Жую губы и отправляю ему сердечко. Мы встречаемся уже полгода и планировали пересечься на Бали. Разумеется, на то, что он притащится за мной сюда, я не рассчитываю. Теперь он остался в Москве. Работать в строительной фирме своего отца, а я… а я приехала на детский курорт.