⇚ На страницу книги

Читать Ночь, когда пролились звезды. Том первый

Шрифт
Интервал

Пролог

Все, как и вчера. И позавчера. И двумя днями ранее.

Все тот же серый вид за окном. Серое небо и серая пустошь, растянувшаяся до самого края горизонта.

Каждый день один и тот же сценарий: пробуждение, еда без вкуса, пустые взгляды, безразличные лица. После дневная работа на грибной ферме в подвале. Снова безвкусная еда и сухие разговоры с соседом напротив о вечерней работе. И вновь работа. А после время, проведенное у окна перед сном, и созерцание выжженных заброшенных земель. А как только серое небо темнело, и на горизонте показывался яркий диск луны, она ложилась спать.

А после все начиналось по новой.

Пробуждение и долгий взгляд на пошарпанный серый потолок.

Завтрак. Мужчина, шедший к столу с металлическим разносом, вдруг уронил еду на пол и схватился за сердце. Вскоре он и вовсе упал лицом в пол. Похрипел немного и затих. А она лишь скользнула по нему взглядом и продолжила методично есть.

Работа. Напарница сообщила ей, что часть урожая придется выкинуть из-за поразившей его болезни. Плохо, значит порции пищи на некоторое время сократят.

Второй прием пищи. Тело мужчины убрали только сейчас. Он загораживал собой проход.

Вечерняя работа.

И снова окно и вид на острые серые камни на фоне серого песка. А после – сон.

Пробуждение.

Завтрак. Порция действительно стала меньше.

Работа. На этот раз нужды в разговорах не было.

Второй прием пищи.

Вечерняя работа. Порезала руку. Промыла рану только тогда, когда закончились часы работы.

Сон.

Пробуждение. Завтрак. Работа. Второй прием пищи. Работа. Сон.

Возможно, это трудно назвать полноценной жизнью. Быть может, она задумывалась бы об этом, уставившись пустым взглядом на безжизненный горизонт. Кто знает, может даже загрустила бы по этому поводу.

Но у нее было все, что нужно. Еда, вода и сон.

Уже давно у людей отпала потребность испытывать эмоции. А с годами они и вовсе позабыли, что это такое.

Она чувствовала голод, усталость и жажду. Но ни дня в своей жизни не задумывалась о том, что такое жалость, грусть, радость, желание, сострадание… Никто из живущих в Убежище уже очень давно не ощущал ничего подобного. А зачем?

Она с холодным безразличием рассматривала свое мутное отражение в окне, и было ощущение, что она видела эту девушку с расслабленным лицом впервые. Ей было наплевать, красива она или нет? Какого цвета ее глаза? А волосы? Молода она или стара?

Все, что она знала – это то, что должна работать каждый день, чтобы жить. Работа помогала выращивать грибы, чтобы питаться ими. А питаться нужно, чтобы продолжать жить.

Кажется, они последние люди, оставшиеся в живых. Убежище – последнее пристанище живых на земле мертвых. Это здание уходило высоко вверх бесчисленным количеством этажей. И каждый из живущих здесь знал – выходить наружу нельзя. Там – смерть.

Сколько себя помнила, она всегда жила здесь. Сначала с людьми, которые произвели ее на свет. А после она вдруг стала засыпать в комнате одна. Кажется, она видела этих людей во время приема пищи. А может, это были и не они вовсе. Разве это важно?

Этим вечером все было не так, как обычно. Она была ужасно голодна из-за маленькой порции на ужин. Порез на руке неприятно саднило. А солнце сегодня, казалось, опускалось за серый горизонт гораздо медленнее обычного.