Приветствую тебя, неизвестный мне человек. Я – сумасшедший. Точнее, меня все так называют. Я не помню своего имени, и я не помню, как попал в эту белую комнату. Что за белая комната? Не знаю, но мне говорят, что мне здесь помогут. А может, ты сам мне поможешь? Нет-нет-нет, не уходи. Побудь со мной. Выслушай меня, и ты всё поймёшь и поможешь мне. Ты останешься? Замечательно. Что, я напугал тебя? Нет, выслушай! Стой! Куда ты? Остановись! Нет! ВЫСЛУШАЙ МЕНЯ! ПОМОГИ МНЕ!
Интересно, а если голову зайца прикрепить к телу медведя – это будет продаваться чаще? Я вертел в руках оторванную голову игрушечного ушастика и смотрел в жалкие голубые глаза. Глупый заяц. Ты что-то хочешь мне сказать? Говори, конечно. Я приложил его к своему уху, но ничего не услышал. И в очередной раз убедился, что он глуп. В другой руке у меня было туловище мишки. Без головы оно казалось таким же глупым, как и голова зайца без тела. А может, положить туда конфет? Дети их любят. Я стал вытаскивать наполнитель из обеих игрушек. На моём столе была небольшая миска драже. Взяв голубую и красную конфету, я положил их в рот и стал наслаждаться вкусом. Зайка, а ты хочешь конфет? Я и тебя угощу! Горстями засыпая в него конфеты, я улыбнулся сам себе. Но мой взгляд упал на грустное тельце медведя. Я тяжело вздохнул. Ты тоже хочешь? Что ж, я и тебе дам. Я опять улыбнулся и стал сыпать конфеты в безголовое тело мишки. Мои друзья были довольны, ведь они съели много конфет.
Я положил их на стол и стал смотреть на них. Мне нужно было провести сложную операцию. Я достал острую иглу, на конце которой болталась нитка. В глазах зайца я видел страх, поэтому прикрыл их белой марлевой тряпочкой. Всё будет хорошо, обещаю. Я долго ещё не решался тронуть бедного зайку, но спустя это долгое ожидание осмелился. Иголка проткнула его шею, а дальше и тело медвежонка. Одна петелька, вторая петелька… одна петелька, вторая петелька… Всё, готово! Мишка-заяц или Заяц-медвежонок, я пока что не решил. Пусть решает его будущий хозяин.
Я взял небольшую коробку и рыбацкий стульчик. Мне было хорошо. Даже чересчур. Мою улыбку можно было увидеть за километр. Я сидел долго, очень долго. Шарф колыхался на моей шее, дул очень холодный осенний ветер. На фонарных столбах развевались несколько объявлений о пропаже животных и о неплохом вознаграждении для нашедших. По мостовой кубарем катились пластмассовые пакеты и жестяные банки из-под кока-колы. Пробегала стайка бродячих собак, которые гнались за несчастным котенком. Как мне показалось, он и был одним из тех бедолаг, которого ищут хозяева. Я замёрз, но моя игрушка мёрзла больше. Люди косо смотрели на меня. Наверное, из-за очков, они треснули позавчера. Мимо проходило много детей, они тоже смотрели на меня и на моё творение. Улыбка не уходила с моего лица. Я был счастлив. А одного ребёнка я запомнил навсегда… Это был ты! Да-да, это был именно ты! Ты был со своей мамой, она тоже косо смотрела на меня, но ты… Тебе понравилась моя игрушка. Помнишь, ты назвал её «Прыгучий медвежонок»? А я запомнил. Твоя мама тянула тебя за коричневое пальтишко:
– Быстро пошли, он сумасшедший!
Так я узнал своё имя. Сумасшедший. Ты не хотел уходить, поэтому я протянул тебе эту игрушку и сказал: