Читать Под знаком темной луны

Казнь транслировалась на всю страну. Это новшество я ввел с одобрения его величества и потому точно знал, что сегодня после завтрака все королевское семейство во главе с королем удобно устроится в мягких креслах около огромного королевского экрана.

На рассвете Трик Пил под усиленной охраной был доставлен в специально пристроенную к моему замку мощную башню. Телекамера вела его по мрачным каменным ступеням до самой верхней площадки, где, за железной дверью, в комнате без окон, была установлена электрическая гильотина.

Там судья, по традиции одетый в красное, зачитал ему приговор, а весь в белом тюремный священник напутственную молитву. И, напоследок, его поставили перед камерой и разрешили сказать слова прощания.

Все экраны великого королевства показали крупным планом осунувшееся лицо молодого человека с горестным взглядом серых глаз. Он прямо и честно взглянул в камеру, вздохнул, и тихо, но твердо выдохнул:

– Мама. Я не виновен.

И худенькая сероглазая женщина в старом доме на окраине Марофеля упала в обморок. А стражи подвели Трика к стойке гильотины и намертво закрепили его руки, ноги и торс. Затем все вышли из комнаты и заперли дверь.

Королевство затаило дыхание. Никогда еще им не приходилось видеть казнь так близко. Мест на тюремной площади, где обычно проводились мероприятия такого рода, хватало лишь для нескольких сотен граждан. Лучшие места доставались самым именитым и богатым, поэтому удачей досконально рассмотреть все подробности могли похвастаться немногие.

Наиболее чувствительные из зрителей закрыли глаза, когда из стены сзади осужденного выдвинулось тонкое, острое как бритва лезвие и коснулось шеи. Затем афийцы получили возможность наблюдать, как судья, сидя за пультом в соседнем помещении, с важным видом нажимает главную кнопку.

И, наконец, мы увидели леденящие душу кадры, вот мелькнуло быстрое лезвие, недоуменно вздрогнули и застыли губы осужденного, хлынула потоком темная кровь и медленно скатилась на пол отрезанная голова. А потом разошлись металлические плиты пола, и стойка с останками преступника ушла вниз.

– Впечатляюще, не правда ли? – Довольно ухмыляясь, спрашиваю молодого человека, сидящего перед экраном рядом со мной.

– Да уж. – потрясенно выдохнул он, отирая платком пот со лба. Помолчал, и, расстроенно пряча глаза, прошептал:

– А кто он?

– Кого именно ты имеешь в виду? – не понял я.

– Ну, этот, – Всё так же глядя куда-то в сторону, с запинкой пролепетал Трик, – Которому голову отрезали?

Так. Похоже, парень думает, что вместо него казнили кого-то другого.

И кто же это мог быть, по его мнению? Какой-нибудь доброволец? Или срочно покаявшийся настоящий убийца?

– Эй, Трик. – сурово заявил я, уставившись ему в глаза, – Неужели ты думаешь, что я способен вместо одного невиновного казнить другого?

– Значит, ты веришь, что это не я убил учителя? – поднимает он на меня честный взгляд.

– А если бы не верил, зачем бы я тебя спасал?

– Но ведь я сам видел, как ему отрезало голову. – не сдается Трик.

– А это все видели, – хмыкаю удовлетворенно, – но, тем не менее, это просто трюк.

Объяснять ему, что это не трюк, а обычная компьютерная программка, я не стал. Хотя наши эксперты и кричат в один голос, что Трик Пил гениальный изобретатель, но даже гению нельзя вываливать на голову достижения цивилизации превосходящей его собственную почти на пятьсот лет.