– Это документы, драгоценности… Просто украшения. Без капли магии. Я проверила их у опытного артефактора. Продашь, как только понадобятся деньги, – сестра высыпала в мою холщовую сумку драгоценности из довольно увесистого мешочка и туда же сунула свитки с магическими печатями. – Документы сделаны на совесть. Полагаю, что никто не сможет отличить их от настоящих. Теперь ты Силин Вэйт. Младшая дочь торговца Гебриэля Вэйта, не согласившаяся с отцовскими взглядами на жизнь и ведение дел. И в итоге решившая жить своей жизнью.
Я внимательно слушала сестру, наблюдая за ее порывистыми, суетливыми движениями, и в груди становилось тяжело. Словно изморозью обдало душу. Она несчастна. Глубоко несчастна. И это осознание поднимало в душе такую злость, что я едва сдерживалась, изображая подобие спокойствия.
– Что он с тобой сделал? – глухо спросила я, перехватив ее руку, когда сестра пыталась затолкать в сумку кошель с монетами.
Ирен застыла, спустя мгновение бросив на меня такой взгляд, что стало понятно – ничего хорошего.
– Я вырву его сердце и скормлю бешеным псам! – прошипела я, стиснув кулаки и намереваясь хоть сейчас отправиться расправляться с супругом сестры.
– Не говори глупостей! – устало обронила Ирен. – Ты сбежишь. И проживешь эту жизнь счастливо. За нас двоих, за наших родителей… – ее голос сорвался, и на глаза навернулись слезы. И вместо слов она крепко, порывисто меня обняла. – Моя маленькая Ами. Мы бесправны, даже не люди. Нас клеймили, как скот, – Ирен непроизвольно поправила воротник, прикрывая печать. – Продали, назвав это замужеством. Но я готова на все, чтобы ты избежала подобной участи. И не смей мне перечить и спускать все, что я готовила эти несколько месяцев, из – за желания отомстить!
Я скрипнула зубами, но выдохнула и обняла сестру в ответ.
– Давай сбежим вместе! – прошептала я едва слышно.
Она напряглась, но отстранилась и грустно улыбнулась.
– Нет, Ами. Я больше не принадлежу сама себе. Только мужу, – и как она ни старалась говорить ровно и спокойно, я все равно расслышала ненависть и боль, вплетенные в одно короткое слово. – Он найдет меня в любом уголке континента. И… мне плевать, что тогда будет со мной. Но… я боюсь того, что он сделает с тобой. Того, к чему приговорит тебя император… – Ирен умолкла, но это молчание говорило сейчас больше, чем все слова на всех языках.
Разговор был ужасен.
Ирен как старшая сестра взвалила на себя заботу о моем благополучии, моей судьбе, обещая родителям, что никогда не даст меня в обиду.
Она всегда прикрывала меня. Все эти годы в монастыре, когда мои скандалы с сестрами монастыря имели последствия – она закрывала меня собой. Когда мне было тяжело и больно от розог сестры Тиры – она поддерживала меня, смазывая мои раны бальзамом. Когда я просыпалась в слезах, снова и снова переживая наше счастливое прошлое – она обнимала меня и обещала, что все будет хорошо. Однажды все будет хорошо. И даже когда ее выдали замуж за немолодого герцога Кэпринга – она все равно осталась моей хранительницей. Едва император велел огласить приказ о замужестве очередных йери – она сделала невозможное. И если мой побег будет удачен, то первой, на ком сгонят злость, будет – Ирен.