⇚ На страницу книги

Читать Притчи-18 - стр. 2

Шрифт
Интервал

Балабанов был патриот, ярый, огненный патриот. Он справедливо ненавидел людей своей страны за их дела, он осуждал их и видел их пороки, но он не сбежал в Америку и не стал ставить свои картины в Голливуде. Он судил свой народ как взрослый судит неразвитых подростков. То есть опять же не он, а его творчество, – сам он был чрезвычайно немногословен и скромен, как и известно. И поэтому монумента ему нет, а Солженицыну есть, – имея в виду монумент памяти в народе, а не только литой бронзовый. Но можно не сомневаться, что Солженицина забудут, а Балабанова будут помнить в веках, потому что Солженицын это фантик пророка и только, а Балабанов… Балабанова просто не существует, а существуют его вечные фильмы, подобие которых не снято во всём Мире. Да, его не знают в Мире, но нам-то от этого холодно или жарко? Пусть наслаждаются во всём Мире помоями разрекламированного Тарантино и не говоря уж о прочих.

Впрочем и искусство-то это новое, – кинематограф, – сравнительно новое. Сам Алексей Октябринович говорил, что «кинематограф хилый в сравнении с литературой», но время литературы уже ушло, как и ушло время сильных людей… Поэтому хоть наш современник Алексей Балабанов и не Александр Пушкин, но для нас он будет классик, пусть и не поэт. Пушкин ведь тоже не прозаик, и его стихи (как и стихи вообще) сложны для понимания; один одно вытащит из них, другой другое увидит, – в этом они стихи схожи с кино, так как хорошее кино не надоедает смотреть и двадцатый раз, а хорошие стихи перечитываешь всю жизнь.

2

Есть у нашего великого режиссёра картина под названием Груз-200. Наши белоручки в белых воротничках наперегонки осуждали её, когда она появилась. Сам Балабанов как мог оправдался, что историю он взял реальную и «в ней нет ни грамма вымысла». Удивительно, но история эта кажется действительно не вымышленная, потому что есть у нас, то есть был в Челябинской области (но это не точно) похожий милиционер-маньяк и тоже с фамилией Журов. Эта история блуждала из уст в уста и наверно обросла фантазиями и домыслами рассказчиков. Но фантазия и домыслы это же ещё не значит ложь, может и наоборот, горожанин, узнавший о происшествии, знает что-то в городе наверно и своим дополнением лишь делает историю более понятно, чем она звучала из первых уст, озвучивших тупые факты. Единственное, что в этой истории остаётся загадкой – это как человек умерший мог рассказать историю…

Итак к истории. Был у – тогда ещё сержанта – Журова друг; вернее «друг» это громко сказать, ведь они с ним не так давно были знакомы. Но что-то друг в друге им было понятно и они без труда общались и развлекались вместе. Этот друг тогда был на мели и даже до того, что жить ему было вообщем-то не где, кроме варианта с родителями, к которым он в своём взрослом возрасте возвращаться не хотел даже на время. Была у этого молодого человека одна подруга, вернее тоже сказать знакомая. Она жила в комнате в коммуналке одна. Сержант Журов со своим другом направлялись к ней, чтобы попытаться выпросить у ней благоволения пожить в её просторной комнате. Такая просьба со стороны молодого человека была верхом неприличия и он это прекрасно понимал. На самом деле главною причиной этой просьбы была сама хозяйка, так как она приглянулась молодому этому человеку и по диким обычаям своего слоя общества он не стал искать более достойных путей к её… -нет, не сердцу, а телу.