Читать Гипнофобия

В комнату ворвался сквозняк, задрав к потолку занавеску. Первый залп надвигающейся осени отвлек человека от окуляра подзорной трубы, он обернулся на скрип металлических «крокодилов» держащих зубами танцующую тюль. Мужчина был с одним глазом вместо второго криолитовый протез. Из-за этой ущербности приходилось оборачиваться всем телом. Балконная дверь распахнулась. Он не шевелился, слушал шум деревьев на ветру.

У Антониони есть шедевр – «Фотоувеличение», половина фильма там шелестят листья, вселяя тревогу и злое предчувствие…

Человек вернулся к своей трубе. Вектор его взгляда упирался в окна квартиры на последнем этаже панельной девятиэтажки. Между ними большое расстояние, несколько плоских крыш «хрущевок» и детская площадка с качелями. Все это утопало в зелени деревьев и дикой акации.

Человек с трубой был еще выше – на двенадцатом этаже. Он мог видеть намного дальше, чем ему нужно – стремительно растущий вверх мегаполис, бесконечное бодание автомобилей на перекрестке, людей на остановке смотрящих в одну сторону, как пингвины. Но он вглядывался лишь в эти окна, в две зияющие мертвые глазницы, где ничего не происходило. Только круглые макушки тополей щекотали карнизы.

Там, внутри единственной комнаты типичный интерьер – шкаф, диван, телевизор на комоде. На кухне одна тарелка в сушилке для посуды, пустой стол и две табуретки. Ничего и никого, никто не приходил много дней, а может, и несколько месяцев…

Вдруг, солнце выскочило из-за туч, нарезало объект наблюдения на золотые ломти. На стенах и полированной мебели вспыхнули ромбы и трапеции, в этой радужной геометрии можно было разглядеть незамысловатый узор обоев, числа на календаре, прочую мелочь. Это был последний вдох лета. Туча опять сожрала все небо.

С осенью наступает тишина. Балконы, форточки на замок и задвижки. Совсем не слышно улицы, шума машин и детских воплей с площадки под окнами…

***

Месяц назад:

– Да кого волнуют эти аватары?!

Главный полицейский небольшого города в Ленинградской области облизывал ладонь, мясо неудачно брызнуло с тарелки, когда он воткнул в блюдо нож.

Они обедали у Казанского собора, полковник приехал в Петербург «по его душу». Ресторан обычно пуст в это время суток, они были вдвоем за столиком.

– Меня пугает, что никаких следов. Вообще.

Обер-полицмейстер вытер лапы салфеткой, оглянулся, протянул собеседнику конверт.

– Банковская карта с пин-кодом и флэшка.

– Сколько?

– Нормально. Я сказал ты лучший.

– Убитых сколько?

– Двое. Твои друзья…

Больше о деле не говорили, сожрали по десерту и разъехались по домам.

После ресторана он проспал до позднего вечера. Приняв душ и опохмелившись, воткнул флэшку в ноутбук…

Убитые: один на кухне заведения, второй в подсобном помещении, оба выстрелами в живот, у каждого по контрольному в голову. Четыре пули, предположительно из пистолета иностранного производства. Калибр самый маленький, такое оружие легко спрятать в одежде, или в «дамской» сумочке. Гильз, кстати, тоже нет.

Предполагаемая преступница женщина двадцати пяти – тридцати лет, официантка кафе, хозяевами которого, как раз являлись покойные. Украдены все деньги – выручка за корпоратив, вытряхнуты кошельки потерпевших. Так же преступница или преступники сняли все золото, с пальцев, запястий, жирных загривков. Может быть, была кубышка крупная сумма денег, но родственники клялись аллахом, что пропала сумма не более двухсот тысяч, это не считая золота.