Волна грусти накрыла Еву в понедельник. Она уже знала, что это значит. Три месяца. Всего три месяца, и Вадим снова сорвался. Но в понедельник ей просто было грустно. Вадим это заметил: «Ты грустишь? Ну что ты? Всё же хорошо!» Ева слабо улыбнулась. Она слушала, как он говорил, что ему завтра надо задержаться на работе, что начальство поручает ему съездить в другой город, что он позвонит вечером, когда вернётся, чтобы она забрала его с работы. Ева слушала вполуха и думала о том, что спустя три месяца ремиссии ложь стала изобретательней, но всё той же. Грусть окутывала её своим покрывалом чернильного полупрозрачного цвета. Она заставляла её двигаться в полудымке событий и лишь грустно улыбаться. Счастливой семьи не получилось, как она загадывала.
На следующий день всё уже было ожидаемо, но Ева до конца надеялась, что интуиция её подвела. На что интуиция лишь грустно улыбнулась в ответ: «Серьёзно? И с каких пор?» Вадим перестал отвечать на звонки уже с утра – явно избегал разговаривать с женой, а потом перезванивал и нёс откровенную чушь неестественным голосом.
Ева лежала с открытыми глазами и, глядя в темноту, спокойно думала. Ей надо было выбирать из двух зол. Сейчас она оказалась в ещё более худшем положении, чем три месяца назад. Теперь у неё не было работы, не было сбережений, не было ничего, что могло бы дать ей возможность уйти.
Вадим держался. Три месяца ни-ни. Примерный семьянин и заботливый муж. Три месяца назад казалось, что семейная гавань обрела свой причал, и теперь так будет всегда, что делало Еву абсолютно счастливой. Более того, когда Вадим нашёл работу, он попросил Еву остаться дома, сказал, что теперь его черед содержать семью, а Ева пусть поживёт для себя и отдохнёт. Она порхала по дому, начала готовить, занялась спортом, йогой, рисованием, чтением, словом, навёрстывала всё, что не успевала делать, пока работала.
«Что теперь делать?» – как ни странно Ева была спокойна. Она вдруг поняла, что рассчитывать на отношения не приходится. Да и какие могут быть супружеские отношения, когда за девять месяцев настоящего года у них с Вадимом был секс один раз, да и то длился секунд тридцать. А в прошлом году за весь год – шесть раз. На сохранение семьи она уже не рассчитывала, но теперь надо было подумать о себе и выбрать из двух зол меньшее. Возвращение к родителям означало развод – хватит бегать туда-сюда, поиск новой работы, отложить мечты на потом (в лучшем случае на выходные дни) и проживание под одной крышей с родителями. Перспектива не радовала! Второй вариант оставлял её дома с так называемым мужем в однокомнатной квартире, без работы, но с возможностью и временем заниматься собой, своим хобби, которое она надеялась в дальнейшем превратить в заработок, с отдыхом, в котором она так отчаянно нуждалась. Но в довесок к этому оставался муж с его загулами, на которые Ева не хотела больше обращать внимание. Тоже перспектива не из радостных, поскольку и денег Вадим пока зарабатывал ниже среднего. Дилемма была серьёзной.