Читать Поцелуй Сибири
«…Глобальное потепление, ещё полвека назад казавшееся выдумкой западных активистов, ставит новые температурные рекорды этой зимой…» – невозмутимо вещала голограмма ведущей новостей, бережно воспроизведенная нейронной сетью Достояние Отечества, – «…Священным огнём прошлась сибирская язва: сообщения о новых вспышках заболевания регистрируются во всех регионов страны. 2072 год, только начавшись, может стать последним годом в истории человечества…»
– Выключите.
Иоанна Иоанновна щёлкнула пультом, телевизор за её спиной замолчал и продолжил работу уже в беззвучном режиме. Барановский, с которым она беседовала по видеосвязи, раздражённо поморщился:
– Иоанна Иоанновна, я смотрю новости и вполне знаком с текущей ситуацией в стране и в мире, – сказал он. – Не надо мне повторять ни про летальность этой заразы, ни про растаявшие льды.
– Значит, вы сомневаетесь в моей компетенции? Вы читали мою докторскую?
– Иоанна Иоанновна, ну что вы! Никто в вас не сомневается, просто Москва…
– Московская лаборатория занимается вирусами, – перебила Иоанна Иоанновна. – А bacillus anthracis, сибиреязвенная палочка – это бактерия. Вы не биолог и можете не понимать нюансов.
– Вы абсолютно правы, я не биолог, – кивнул Барановский. – И согласился с вами побеседовать только из-за дружбы с вашей матерью, – Иоанна Иоанновна сдержалась, чтобы не закатить глаза. – Понимаете, здесь дело не во мне и не в вас. Проект срочный, Кремль выделил деньги, Москва запросила меньше, чем ваша лаборатория, и выиграла тендер. Всё. Самоизолируйтесь, исследуйте дальше свои колбочки…
– Палочки.
– …занимайтесь своим делом и ждите лекарство. Ничем не могу помочь!
Барановский театрально развёл руками и отключил видеосвязь. Иоанна Иоанновна тяжело вздохнула и захлопнула ноутбук сильнее, чем планировала. Поднялась, походила по кабинету, выключила наконец телевизор. Нервно вытащила из ящика стола пачку никотиновых инъекторов – сигареты запретили ещё в декабре, опасаясь заражённого воздуха. Иоанна Иоанновна осмотрела свои руки: у неё уколы шприц-ручки заживали быстро и, в отличие от некоторых своих коллег, она ещё не выглядела как диабетик со стажем. Надо бросать, одни только траты и мигрени от этой зависимости.
Иоанна Иоанновна вышла в коридор и выкинула опустевший инъектор в урну. Её помощница Настя, ожидавшая окончания видеосвязи у двери, сочувственно посмотрела на неё.
– Отказал?
– Москва запросила меньше, – фыркнула Иоанна Иоанновна. – Видимо, ни жидкий азот им не нужен, ни доставка образца из Сибири! Оборудование у нас новейшее, а у московской лаборатории всё равно дешевле – это как они так смету составили?!
– У них американские дроиды, – скромно сообщила Настя.
– Откуда знаешь?
– Они меня звали к себе, рассказывали об интересных проектах, ДМСом с киберимплатацией заманивали. Я не согласилась.
Иоанна Иоанновна нервно глянула на пустую шприц-ручку в урне. Точно надо бросать.
– А что за модель у них, не знаешь?
– Вроде, Explorer’ы одиннадцатые. А что?
– В них тайваньские платы, если мне не изменяет память. Минус десять выдержат, в лучшем случае, – Иоанна Иоанновна вздохнула. – Когда дроиды заняли низкоквалифицированные рабочие места, я не возражала. Но дроиды в науке – это уже перебор. Нам нужен творческий подход, а машина – машины пока не способны созидать и изобретать, у них не бывает открытий и инсайтов. И вряд ли когда-нибудь будут.