Резиденция турецкого посла находилась в очаровательном двухэтажном особняке на Большой Никитской, недалеко от входа в Центральный дом литераторов. Этот дом был известен как особняк Нансена, в котором базировался его штаб, когда известный полярный исследователь занимал пост комиссара Лиги Наций по делам военнопленных и организатора помощи голодающим Поволжья. Затем особняк был передан под резиденцию турецкого посла, где принимали гостей и устраивались приемы.
На один из таких приемов было приглашено около ста человек гостей. Посол Турции заканчивал свою миссию в Москве и решил дать один из прощальных банкетов. Человек весьма коммуникабельный и эмоциональный, он сумел приобрести множество новых друзей в России, учитывая, что российско-турецкие отношения вышли при нем на невиданный доселе, почти дружественный уровень, когда доминирование обоих государств в регионе позволяло решать многие вопросы.
Его очаровательная супруга была из Эфиопии. Эта экзотичная пара – посол-турок и темнокожая супруга-эфиопка – выглядела не только органично, но и вызывала повышенный интерес. Посол любил рассказывать забавную историю своего сватовства. Чтобы получить согласие старейшины племени своей супруги, он обязан был, по древнему эфиопскому обычаю, поцеловать колено старика, вымаливая его согласие на брак.
Одной из первых на приеме появилась семья Турелиных. Павел Афанасьевич прибыл сюда в качестве официального лица, так как занимал должность начальника управления Министерства иностранных дел России и по долгу службы часто встречался с послом Турции. Ему было уже под пятьдесят. Грузный, вальяжный, солидный, с несколько одутловатым лицом, он часто бывал на подобных приемах со своей супругой Зинаидой Константиновной, как две капли воды похожей на своего мужа. Такая же грузная, вальяжная, солидная, с таким же одутловатым лицом и слегка выпученными глазами. Говорят, что после многих лет совместной жизни супруги начинают походить друг на друга, что, очевидно и произошло в случае с семьей Турелиных.
Почти сразу следом за ними приехал заместитель министра внутренних дел Сергей Владимирович Шаповалов, но без супруги. Гости постепенно заполняли особняк. Среди прибывших появился высокий широкоплечий мужчина с внимательным, немного насмешливым взглядом, большим выпуклым лбом. Он вежливо поздоровался с послом, поцеловал руку его очаровательной супруге, спросил об успехах их сына, учившегося в одном из московских университетов, и прошел в особняк. Увидев его, генерал Шаповалов первым подошел к нему.
– Добрый вечер, господин эксперт! Рад вас видеть.
– Здравствуйте, Сергей Владимирович, – поздоровался вошедший. – Я тоже рад встретиться с вами.
– Наш министр просил передать вам особую благодарность за помощь в деле Баратова, – сообщил генерал. – Вы смогли дважды вычислить этого опасного преступника…
– У него было типичное раздвоение личности, хотя он сознавал, что не может больше так существовать. С одной стороны, известный ученый, директор института, а с другой – сексуальный маньяк… Его жизнь может изучаться будущими криминалистами как пример трагической судьбы, – мрачно ответил Дронго.
– Он был очень опасным преступником, – упрямо повторил Шаповалов, – и благодаря вам мы его остановили. Как вам известно, экспертиза признала его абсолютно вменяемым.