Читать Туманность Персефоны
Глава 1
В двухтысячном году эры колониальной Земли, в восьмом квадрате, без уточнения точных координат галактики, Сикус находился на выполнении рабочего задания корабль «Туманность Персефоны». Это был старый мусорный бриг рефрижераторного типа, рассчитанный на команду сто пятьдесят человек и груз двести тысяч тонн. Шел шестой цикл рейсов и второй месяц в пути. Цикл заключался в загрузке неприятно пахнущих и фонящих радиацией спрессованных кусков мусора на одной планете и доставке их в невредимости на колониальную Мерцуру.
Капитан мусорного корабля Роджер Кэмелус сидел в рулевой кабине, проглядывая напомажено-вылизанные фотографии своих знакомых в социальных сетях. Зрелище было довольно тошнотворное. Нестареющие одногруппницы и одноклассницы, отредактированные до потери сходства с человечеством, позировали, увешанные всем имеющимся золотом, букетом цветов и космофоном последней модели. Обрамляла это художественное великолепие глубокомысленная философская чушь. Если бы кто-то внезапно вошел в рулевую, то его бы встретило лицо капитана, который находился на грани культурного шока в стадии отрицания. Могло показаться, что Роджер хлебнул кофе, а потом обнаружил, что в кружке кто-то замочил свои носки. Но Роджер продолжал смотреть.
И как по заказу дверь кабины открылась, и на пороге появился упитанный мужчина, весь лоснящийся аккуратностью и достоинством. Это был умудренный опытом и лысиной старший механик корабля Каликстус Руф с дружественной планеты Мамилиан. Сам Каликстус как представитель другой планеты отличался от людей колоссальным животом, шикарными тремя волосками, зализанными набок, но самое главное отличие, конечно, было в его невообразимой красоте. И скромности. Мамилианцы на несколько тысяч лет раньше, чем земляне, начали свой путь в эволюцию, поэтому и относились к землянам соответственно. Раз уж они во всем опередили людей, то ни к чему выделяться талантами и блистать интеллектом. Зачем смущать отстающих.
Встретил своего механика капитан Кэмелус с выражением ребенка, который ждал на день рождения велосипед, а получил сберегательный счет на тридцать лет. Еще и за страховку заплатить придется.
– Где прохлаждался, Каликс? – мрачно спросил капитан, уткнувшись обратно в свой космофон. – Волосы укладывал, а то растрепались?
Редкие волосики старшего механика и впрямь были аккуратно уложены, обрамляя сияющую лысину. Правда, прическа была сделана еще с утра, а все, что делают мамилианцы надежно и в переделках не нуждается. Так что Каликстус попробовал было изобразить недовольную гримасу на это явное язвительное замечание и уткнуть руки в упитанные бока, но да передумал. Превосходство, оно такое.
Роджер тем временем не унимался:
– Зачем торопиться, Кэмелусу все равно нечем заняться, – не отрывая взгляда от страничек во всевселенской паутине, бубнил капитан. – Какие у него могут быть дела, действительно. Посидит час вместо десяти минут. Каликс, ведь у тебя волос негусто, что там можно целый час делать, а?
– Если на то пошло, я шел в топливный отсек и встретил…
– Ой, я знаю, знаю! – с наигранной веселостью перебил Роджер, – тюбик воска для волос? И он манил, так и манил.
– Вообще-то Рена, – невозмутимо продолжил Каликстус Руф, садясь за пульт. Усевшись, он тут же с нежностью стал протирать приборную панель. Уважение к себе начинается с уважения к окружающим предметам, считал старший механик. – Вы с ним разругались?