Читать Карантинные заметки. Время коронавируса
© Наталия Честнова, 2022
ISBN 978-5-0056-4530-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
День первый
Медленно выползающее из-за домов солнце напоминает, что день начинается, что будет жарко, что пора вставать, хоть и не хочется. В связи с этой эпидемией мы все оказались то ли заперты, то ли ограничены в социальных контактах, что наводит на мысль о том, что пора задуматься о вечном.. а думать не хочется… Такая расслабленность. Такая успокоенность… То ли кажущаяся, то ли на самом деле…
Пора перечитывать «Пир во время чумы», наслаждаясь покоем или писать, надеясь, что «Болдинская» осень придет раньше календарной и первоцветы вызовут столь же мощный прилив вдохновения, что и падающие листья.
В этом стабильно обнуляющемся мире лучше сидеть дома и тихо наблюдать…
Из бабушек меня уволили: говорят для моей же безопасности, что ж воспользуемся этим отпуском.
Последнее время я зачастила на разные культурные мероприятия. Где мы только не были помимо Филармонии! Было много интересного в немецких театрах. Маленькие театрики, почти всегда в подвальчиках, часто между кресел столики с напитками. Людей немного, но артисты играют с полной отдачей. Будь то странноватая на мой взгляд постановка „ Чайки», где к качестве русской народной песни поют „ Пусть бегут неуклюже пешеходы по лужам» или искрометная комедия „ Слуга двух господ», где молодые артисты дали волю своему безудержному темпераменту (думала после Константина Райкина в «Труффальдино из Бергамо „ не смогу смотреть, ан нет, было хорошо). Так же хороши были студенты театральных вузов в „ Золушке».
Были совсем странные постановки. Ультрасовременные, как «Psyhonaute» – о жизни после катастрофы, о том, что выйдет, если социальные контакты разрушены и остались только физиологические и как восстанавливать их и надо ли…
О «Рейнской республике», клянусь, ничего не знала, что была такая в 1923 году. Бонн, Кельн. Дюссельдорф, а потом пала.
Монолог о жизни в ГДР, рассказ о детстве, арестах и приспособляемости и о невозможности изжить из себя совок.
О трудной жизни и выживаемости женщин (странно написала, Но как? Она работала комивояжером и жизнь ее изрядно побила).
И наконец, последний опус современной писательницы, основанной на реальном случае, произошедшем в стортивном юношеском лыжном лагере. Это психологический детектив о вине женщин, в данном случае совсем молодых девушек: тебя развратили потому, что ты сама хотела? Потому что подала повод? Вот и живи теперь с этой виной..И т.д Очень сейчас модно это обсуждать.
Сюда кстати и «Одесса» фильм Валерия Тодоровского. И про эпидемию (там холера 1970) и про вину девушек…
Кстати про холеру. Я эту холеру пережила на Алтае. Мы в том год были там со стройотрядом. Про стройотряд потом. А тогда меня по настоящему напугало абсолютное отсутствие информации. Это теперь интернет и пр. Кстати есть ли там сейчас интернет? Эту деревню, где мы ставили столбы и давали свет, до сих пор не могу найти на карте. Это Бийский район. Речка Ануй. Название села забыла, вроде Первомайское. Газеты приходили с опозданием на неделю, письма шли месяц. Когда кто-то сказал про холеру, она в тот год была на юге – Одесса, Астрахань (наши ребята ездили туда собирать арбузы, так им выдали по буханке хлеба и банке сгущенки и отправили домой в Ленинград), а мы жили в зоне слухов. Шел август. Пора было уезжать, команды не давали, хотя свет мы провели, делать было больше нечего. Есть тоже. Пришла автолавка с китайскими кедами, страшный дефицит и армейскими дубленками, а денег не было.. Местные жители несли нам в качестве платы дыни, картошку, огурцы, медовуху и слухи: „ Все закрыто – перекрыто. Останетесь здесь навсегда». Было страшно. С опозданием на две недели прислали автобусы и мы поехали в Бийск, где ходили по улицам, оценивая работу электриков: “ Тут столбы неправильно закреплены. Тут провода висят, не натянуты совсем», а потом ехали пятеро суток практически без еды – купили все пирожки на вокзале в Камень- на- Оби: и покупать было нечего, и денег не было… Но ехали домой.