Читать Рядом была война
– Ища поддержки как, Антей к земле,
Я припадаю к юности и детству
Пока они со мною по соседству,
Мой путь не потеряется во мгле.
21 июня, суббота
Полночь. Пишу эти строчки в моём дневнике, сидя на пригорке, возле палатки нашего туристического лагеря. Недалеко от меня, свесив ноги с обрыва, сидят мои друзья Серёжа и Люба, о чём- то беседуют. Счастливые. Но я, наверное, счастливее их.
Сегодня с утра наш командир, физрук Владимир Петрович назначил нас с Ольгой дежурными по пищеблоку. Одна только мысль, что я вместе с моей одноклассницей, наполняет меня огромной радостью. Мы так увлеклись приготовлением пищи, что не заметили, как подошло обеденное время. Ребята окружили костёр, достали ложки, вилки. Оля раздала миски, нарезала хлеба.
– Чем сегодня кок нас будет кормить? – спросил Володя Бахирев.
– Ммм, как вкусно пахнет! – воскликнул Мухин. – Корми шеф-повар, я живот приготовил!
Я решил побахвалиться.
– Дамы и господа! – воскликнул я, подбоченясь. – Сегодня для вас приготовлен королевский обед! На первое суп по-французски, на второе татарское национальное блюдо – каздырма с вермишелью, на третье – африканский чай с острова Цейлон. Готовил для вас специально прилетевший на скоростном самолёте шеф повар Люля-Кебаб Закавказский!
Торжественно разливая черпаком суп подходившим ребятам и девчатам, я продолжил разглагольствовать:
– Сейчас вы узнаете, что такое французская кухня. Отведав знаменитый суп-пюре, называемый "сен-юбер", вы воздадите хвалу вашему повару. Этот повар во все времена во Франции считается одним из лакомых блюд, его подают только по праздникам, но вам чертовски повезло, ибо вы хлебаете его в будний день!
– Эй, ты, Люля-Кебаб! – прервал моё красноречие Мухин. – Твоё варево пересолёно!
– Точно! Сеньор перестарался, – подтвердил Бахирев, не иначе как шеф-повар влюблён! Ты хоть сам-то пробовал суп?
Подчерпнув черпаком суп, я хлебнул и развёл руками.
– Отвергаю ложное обвинение! Суп как суп, с перцем, лаврушкой и, по-моему, даже недосолён.
– Ах, недосолён! – Мухин подал мне свою миску. – В таком случае прошу вас досолить и выкушать сей знаменитый сен-юбер.
– Пожалуйста, – пожал я плечами и, поддев щепотку соли, бросил в миску, размешал и начал есть. Во рту было страшно солоно, суп действительно был пересолён, так и хотелось выплюнуть каждую ложку, которую отправлял в рот, но я крепился и даже улыбался вымученной улыбкой. Съев содержимое миски, я облизал её, облизал ложку, сунул её в карман, а миску подал Мухину.
Все захохотали, смеялись до слёз.
– Преклоняюсь перед твоим мужеством, дорогой шеф! – смеясь, воскликнул Мухин. – Ну, надо же! Сожрать такой пересол! Молодец! Ты выиграл! А мне прошу разбавить кипятком, я люблю недосол.
Разбавить пришлось всем. Оля, моя Оленька, смущённо оправдывала меня:
– Что ж, ребята, бывает…
Вечером у костра пели песни. Оля спела песенку Дженни из кинофильма "Остров сокровищ":
Я на подвиг тебя провожала,
Над страною гремела гроза.
Я тебя провожала, и слёзы сдержала
И были сухими глаза…"
Я слушал Олю, и мне в её голосе показалась какая-то непонятная тревога и грусть, предчувствие чего-то неизбежного.
В полночь расходились по палаткам. Мы с Олей спустились к Волге, взявшись за руки, стояли и смотрели на тихую, слегка дымившуюся паром реку. Мне захотелось искупаться, сняв одежду, в трусах, нырнул в дремавшую реку, вынырнув, крикнул: