Глава первая. Устройство.
Михаил остановил машину, припарковавшись у знака «Стоянка запрещена по средам с полуночи до семи утра».
– Ну, сегодня – среда, но уже без двадцати восемь, – усмехнувшись, сказал он сам себе.
Заглушив машину, он стал осматриваться вокруг. Заметив на здании слева табличку «Улица Коли Томчака, дом 9А», он понял, что навигатор привёл его на нужное место, но вывески с наименованием организации видно не было. На противоположной стороне располагалось государственное учреждение Рослеса.
Взяв деревянную трость и оперившись на неё, он вышел из машины. Ворота, оборудованные под заезд грузовиков, были закрыты, и он проследовал по тротуару вдоль стены. На окнах были решётки, мешающие разглядеть, что внутри. Нужной вывески всё ещё не наблюдалось.
Пройдя метров тридцать, Михаил подошёл к двери и подёргал её, но та была заперта, других входов в здание не было.
Достав мобильный телефон, он отыскал нужный ему контакт и нажал на кнопку вызова.
– Алло, Владимир Евгеньевич, это Шелепов Михаил, по собеседованию. Да. Приехал на место. Но дверь закрыта. Я? Стою у входа, напротив табличка «Рослес» и чего-то там. А, не стой стороны. Понял, подожду тут.
Он сбросил звонок и засунул телефон в карман брюк.
– Откуда мне знать, с какой стороны у вас заезд? Куда навигатор привёл, туда и приехал, – пробурчал он сам себе.
Его попросили проследовать немного вперёд и подождать в сквере сразу за углом. Нога болела при полной нагрузке, поэтому он старался больше опираться на трость, нежели на неё, но необходимость пройтись радовала, поскольку врач предупредил: «Миша, чем больше будешь ходить и нагружать ногу, тем быстрее избавишься от трости».
Погода стояла солнечная, чувствовалась лёгкая прохлада, и это радовало, поскольку Михаил понимал, что через полтора часа будет душно – август месяц. Он немного смущался от того, что ловил взгляды прохожих, которые смотрели на него, а после – на трость. Темноволосый, приметный мужчина средних лет, прихрамывающий на левую ногу, сам того не желая, привлекал к себе внимание.
Михаил добрался до сквера, остановился у дерева и, оперившись на трость, стал прокручивать в голове предполагаемые исходы собеседования, которое на его удивление намечалось на улице.
– Эх, Шелепов, мне говорили, что ты после ранения, а я что-то не учёл этого! – услышал Михаил виноватое обращение к нему.
Он обернулся и увидел мужчину, движущегося в его сторону от припаркованной рядом машины. На Владимира Евгеньевича тот не был похож, ни по голосу, ни по виду.
– Владимир Евгеньевич? – недоверчиво спросил Михаил, развернувшись к темноволосому мужчине, одетому в джинсы и черную футболку.
– Да куда уж мне! – с усмешкой сказал тот и, протянув руку для приветствия, представился: – Саня!
– Миша, – ответил он с улыбкой, испытывая облегчение от того, что не будет встречи с одним из директоров сразу и для начала его хоть немного введут в курс дела.
– Владимир Евгеньевич – это один из главных, а директоров, замов и начальников у нас просто тьма! – воскликнул Саня. – Поначалу будет казаться, что и на хер послать некого.