Меня зовут Ган. Это потому, что у меня есть оружие, и я умею им пользоваться. Вернее сказать, оно у меня было. Револьвер и один патрон. Всегда был прижат к груди, отдавая холодом.
Пока есть работа, значит есть деньги. Ган, сделай это. Ган, сделай то. Ган, не делай этого! Я знаю, что всем надоел, мне просто нужно выйти покурить. Я расталкиваю народ и выхожу на улицу. Рабочий день подошёл к концу быстро, но болезненно. Что мне делать дальше?
Я подхожу к телефонной будке и набираю номер.
– Сегодня я вернусь. – говорю я и кладу трубку.
Меня никогда не поддерживали. Любые мои идеи выбрасывались из разговора. Некоторые нервничали. Некоторые просто всё отрицали или предлагали то, что мне не нужно. Я просто застрял в непонятном мне кругу знакомых, что всегда пытались меня переубедить.
Но она мой лучший друг. Если она хочет меня видеть или быть со мной, я тут же появляюсь. И вот сейчас я выбиваю зубы очередному пьяному ублюдку, что доебался до неё на улице. Кажется, я слишком увлёкся.
– Почему бы нам не пойти другой дорогой? – спрашиваю я.
– Пойдём. – отвечает она.
Её зовут Кэнди. Мы познакомились с ней, когда я был год назад в Нью-Йорке. В Россию мы возвращались уже вместе. Она говорила по-русски, хоть и прожила в Америке довольно долго. Тем не менее, её потянуло на Родину.
Как и всегда это у меня случается, мы встретились в баре. Американские бары всегда казались мне немного мрачными. Я увидел Кэнди, и сразу подумал про себя: «Она любима всеми». В туалете этого бара соответственно. Ей было двадцать пять лет, хороша собой. Мне двадцать один.
– Купить тебе выпить? – говорю ей я.
– Если можно.
Я заказал Дюбонне. Ей нравилось.
– У меня совсем не остаётся денег. Ты должна помочь мне. – сказал я, делая глоток.
– С чего бы? – спрашивает Кэнди.
– Я хочу домой.
– И я хочу.
– Что для тебя дом?
– Здесь, вверх по лестнице.
– Ты шутишь, это же отель.
– Дом.
Мы выпили ещё.
– Мой дом далеко отсюда. – говорю я и ставлю пустой бокал на стойку.
– Я не могу заплатить за комнату.
– Я помогу нам. Постоянно я так. Просто уезжаю куда-то, лишь бы развеяться. И не думаю о деньгах. Как мне только это постоянно удаётся.
– И что у тебя на уме?
– Не знаю, может взять в долг.
– Нет, уж лучше пойдём со мной.
Небольшая прогулка, и вот мы поднимаемся на второй этаж обшарпанного дома. Кэнди со всей силы стучит в дверь квартиры.
– У тебя есть пушка? – спрашивает она.
– Да. – отвечаю я.
– Доставай.
– Подожди, ты…
Дверь квартиры открывается, я вижу мужика средних лет с довольной ухмылкой на лице. Кэнди начинает что-то говорить ему по-английски. Я перекидываю взгляд с неё на этого мужика, вновь на неё. И так по кругу.
– Не стой просто так мать твою. Доставай пушку.
Револьвер моментально выскальзывает из моего кармана. Я прицелился на американца и толкнул его вперёд, чтобы мы могли войти в квартиру.
– Этот пидор должен мне денег. – говорит Кэнди и начинает обыскивать полки и шкафы.
– Да полегче ты, не горячись. – сказал я.
– У нас с этим особые отношения.
– С ним?
Всё, что Кэнди находит это 29 долларов. Она начинает спрашивать американца о деньгах. Но нам обоим становится ясно, что больше мы уже не сможем получить.
– Ну, вот и всё. – говорю я американцу, перед тем как мы ушли.
Очевидно, что этих денег нам слишком мало. Но Кэнди вроде не особо расстроилась.