Ее лондонский третий сезон подходил к концу, а она так и не выбрала себе достойного жениха, за которого ей хотелось бы выйти замуж, хотя недостатка в поклонниках у неё не было. Однако все эти джентльмены, настойчиво просившие ее руки, казались ей чересчур напыщенными, тщеславными, пустыми и на удивление недалекими. Поэтому она с ужасом осознала, что ежегодный выход в высший свет так и закончится ничем для нее.
Леди Олимпия Делфорд, дочь маркиза Рейнд, незаметно усмехнулась над своими невеселыми мыслями и взглянула на своего партнера по танцам. Увидя, что он ловит почти каждый ее взгляд, она постаралась мило улыбнуться ему и боковым зрением заметила свою тетю, леди Элизабет Клейторн, вдовствующую графиню Доз, не спускавшую с нее глаз.
Олимпия уже три года находилась под ее опекой. Зная, что пожилая дама до сих пор не теряет надежду на то, что она в конце концов сделает правильный выбор, племянница даже пожалела ее. Ясное дело, тетя полагала, что среди многочисленных кавалеров, волочившихся за ней, обязательно найдется тот единственный, кого она предпочтет всем.
Но, к досаде тетушки, Олимпия была слишком разборчивой и одно за другим отклоняла предложения, как град, сыплющиеся на нее. И, несмотря на то, что жаждущих повести к алтарю молодую особу с каждым днем все прибавлялось, она никого не выделяла среди них, хотя некоторым и оказывала внимание.
Графиня Доз, сидя на одном из мягких стульев, стоящих вдоль стены, обмахивалась веером, когда очередной кавалер очаровательной племянницы после окончания танца подвел ее к ней.
– Олимпия, дорогая! – негромко воскликнула она, глядя на девушку. – Почему у тебя такой скучающий вид?
– Должно быть, тетя Элизабет, оттого, что сегодняшний бал не доставил мне обычного удовольствия.
– Да неужели? – насмешливо спросила леди Элизабет Клейторн, перестав обмахиваться веером. – Не поверю, чтобы на этом великолепном балу, данном герцогиней Кендал в своем чудесном дворце Ньюхеме в честь своего племянника герцога Ормонда, ты не получила никакого удовольствия. Говорят, этот красивый таинственный затворник наконец решил покончить с уединенной жизнью, чтобы найти себе невесту.
– Удовольствия? Но от чего?
– Разумеется, от лицезрения затворника.
– Тем не менее, это так, – вздохнула леди Делфорд. – Ибо загадочная персона, которая у всех на языке, нисколько не смутила мой ум.
– Весьма жаль, что твой холодный рассудок полностью лишен всякого воображения, – в сердцах парировала графиня Доз, злясь на племянницу.
Ей казалось, что Олимпия недостаточно откровенна с ней. Не может быть, чтобы она, как и другие молодые особы, не охотилась бы за таким завидным женихом. По ее мнению, только герцог Ормонд был достоин племянницы. Но видя, что Олимпия молчит, озираясь по сторонам, и не думает отвечать ей, леди Элизабет улыбнулась:
– Хотелось бы верить, дорогая, что ты говоришь от чистого сердца. Ведь нынешний выход герцога в свет оставляет надежду, что не будет последним.
– Да, – сухо согласилась девушка, высоко задирая белокурую головку. – Считаю, что это было потрясающим зрелищем. На минуту мне показалось, что я в зоопарке.
– Боже мой, что ты такое говоришь?! – возмутилась добродушная матрона, пораженная таким сарказмом.