Не понимаю, почему, не веря видениям безумных,
должны мы верить видениям спящих,
которые гораздо более смутны.
Марк Туллий Цицерон
-Это же надо так уметь докладывать. Я что знал, и то перестал понимать. Вот туману-то напустил. Вот это настоящая наука! – с восхищением прошептал Борис своему соседу.
Иван Васильевич, слава Богу, заканчивал, так как оглушительно хлопнул своей могучей дланью по объемистому отчету. Тот от страха выпустил облако пыли.
Ученые умы начали приходить в себя.
–Итак, коллеги, резюмирую! Наши двухлетние титанические усилия, блуждания во тьме, а также непрерывная борьба с, обложившими нас со всех сторон, оппонентами привела, понимаешь, к… В общем, привела к тому, что мы все более проникаем в сущность этого загадочного, я бы сказал таинственного процесса.
И что же мы видим сегодня? Сегодня мы видим следующее: первое и самое важное – это то, что мы, исследуя механику запуска, пришли к следующему пониманию. Да, возбуждение и стимуляция процесса возможны. Возможны. Он сурово оглядел аудиторию. Но никто, кажется, не возражал.
– Дальнейшие попытки подобраться к нашему, так сказать, процессу, в частности, подбор режимов электровозбуждения, а также химического воздействия на известные центры головного мозга, были поистине блужданием в тумане. Да. Однако и они привели к ощутимому увеличению успешных полетов наших пациентов в, э-э-э, ну, вы меня поняли, коллеги.
–Как вы все видели,– Иван Васильевич широким жестом указал на мерцающие экраны дисплеев,– обнаруженный нами градиент Петухова выводит нас на новый виток познания, и дает нам возможность влиять на результаты. Следует отметить и большую, э-э-э, подвижку в понимании химического воздействия на ход эксперимента.
Он при этом комично поклонился какой-то хрупкой дивчине, сидящей на заднем ряду этой тесноватой аудитории.
Ученые умы одобрительно заерзали.
–Однако, коллеги,– Иван Васильевич как-то растерянно помялся, потеребил свой ужасный галстук (немыслимые сочетания грязно-зеленого и розового), решился, и продолжил.
–Однако, коллеги, иногда мы с ужасом наблюдаем в какие туманные дебри мы вступаем, и я все же хочу поделиться с вами одним событием. Совсем недавно в процессе проведения эксперимента с пациентом №1 произошла, э-э-э, некая непредвиденная вещь. То есть по вине лаборанта была ошибочно изменена дозировка компонентов катализатора. Речь идет, видимо, всего лишь о долях процента одного из составляющих.
И что же… Не причинив пациенту никакого вреда (об этом не может быть и речи, так как все процессы под полным контролем), мы теперь ни какими методами не можем разубедить его, что полет происходил во сне, и все его впечатления от туда же. Наш Алексей Иванович получил ярчайшее, образнейшее впечатление от процесса.
Да, кстати, форма дыхания была в этом случае, просто, уникальна, дорогие коллеги. К сожалению, наши попытки восстановить условия, приведшие к такому неожиданному результату, пока безуспешны. Но мы продолжаем поиск…
***
-Ну и зачем было вываливать наши секреты. Еще не знаю, как к этому отнесется наш верхний шеф, а то лавочку прикроет и ку-ку всем полетам,– недовольно шипел Борис Сергеевич, занимавший в лаборатории пост зам. Царя-батюшки, и получающий за это все шишки.