Читать Имя твоё…
1
Их было трое, вышедших из электрички на закатанную асфальтом серую платформу станции «Моговое» 21 апреля 2012 года.
Остались позади около ста километров отделяющих теперь их от родного города, закончились полтора часа поездки на электричке. И сама поездка, и ожидание предстоящего похода, который так старательно планировали, так ждали, у всех троих вызывали чувство восторга. Отрадно было смотреть на проносящиеся за вагонным окном просторы, залитые утренним весенним солнцем. Казалась забавной суета дачников, заполнивших поначалу все вагоны и выгрузившихся на ближних станциях. Умиляла наивность неторопливых разговоров сельских старушек, подсаживающихся почти на каждой остановке и покидающих электричку проехав лишь пару станций, так и не закончив беседу с попутчиком. А поезд по привычному для него пути мчался вперёд через поля и холмы русской равнины, расцвеченные лёгкой наивно-радостной акварелью весны… Незаметно, в прежде оживлённых вагонах, становилось всё более пусто и тихо. Встречающиеся всё реже и реже станции названий порой не имели и обозначались лишь указанием километров. И чем дальше, тем всё сильнее ощущалась удалённость от большого шумного города.
Станция «Моговое» встретила путешественников прохладным, бодрящим, задорным ветерком. Яркое весеннее утро радовало, как начало чего-то нового, светлого. Весело переглянувшись, все трое навьючили на себя тяжёлые рюкзаки и двинулись в путь. Оставляя немного в стороне тихий одноэтажный посёлок, притаившийся за садом вблизи железнодорожной станции, вышли на дорогу, выложенную бетонными плитами. Дорога эта, проложенная, вероятно, ещё во времена развитого, но так и недостроенного социализма, была завалена комьями затвердевшей весенней грязи, оставленной колёсами тракторов трудящихся на полях в этот напряженное для села время года. Пройдя по ней чуть более километра, путники остановились на краю берёзовой посадки ещё лишь слегка окрашенной зеленью листвы, скинули рюкзаки и стали всматриваться вдаль. Нет, ни кто из них пока не устал, просто захотелось осмотреться, не спеша обдумать и обсудить предстоящий маршрут, насладиться предвкушением путешествия. Место подходило для этого как нельзя кстати. Видно отсюда было далеко-далеко, насколько хватало глаз. Бетонка, поворачивая направо, терялась в изгибах посадки. Впереди, спускаясь к ложбинке, лежало широкое перепаханное поле. А за ним шёл подъём поросший редкими деревьями и кустарником. Где-то там, за линией горизонта, разделяющей безоблачное светло-голубое небо и чёрную полоску леса на холме, должна была находиться маленькая деревенька Глинки – местечко, куда они направлялись.
– Это наверно и есть «конец географии», – не отрывая взгляда от открывшегося бескрайнего простора, пошутил один из путников.
– Скажи это людям, которые там живут. Для них это скорее «начало», – иронично возразил другой. И помолчав, уточнил более серьёзно с оттенком грусти: – Жили…
Для него эти места были родными. Здесь он провёл своё детство и немалую часть юности. И хотя ещё совсем ребёнком вместе с родителями он переехал жить в город, ему нравилось бывать на своей малой родине. В Глинках ещё до недавнего времени жили его дед и бабушка. К ним спешил он на школьных каникулах, частенько бывал во время учёбы в политехническом институте, приезжал и после службы в армии, когда устроился работать инженером-механиком на машиностроительный завод. Но время не остановить: закончилось и беззаботное детство, ушли в прошлое и юные годы, пришла сознательная, серьёзная зрелость. Не было уже в живых ни деда, ни бабушки. Но в обезлюдивших Глинках остался крепко поставленный деревянный дом, ещё вполне в приличном состоянии и небольшой сад, в котором каждую весну нежным, чистым белым цветом распускались яблони. Теперь Инженер вместе со своим отцом приезжали сюда три – четыре раза в год. Наводили порядок на могилках родни, поздним летом собирали в саду созревшие яблоки, осенью бродили по лесу в поисках грибов под тихий шёпот опадающей листвы. Иногда останавливались переночевать. За состоянием дома они старались следить, по мере возможности чинили. В этом доме и собирались остаться на ночёвку путешественники.