Андрис приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Прямо на полу на стареньком, потертом ковре среди великого множества кукол сидела девочка восьми лет. Она наряжала своих любимых Барби, причесывала, разукрашивала фломастерами глаза, губы, подрисовывала брови и румянец. Ей так нравилось украшать их! Агата обернулась, с обожанием глянула на отца и улыбнулась, это он ей столько кукол подарил, из каждого рейса привозит.
Андрис осуждающе покачал головой, уже скоро второй класс заканчивает, а все с куклами играет. С грустью и любовью еще раз взглянул на дочку, вздохнул. До чего похожа на красавицу-мать: волосы темные и кожа смуглая, лишь глаза его —небесно-голубые с крапинками в обрамлении черных ресниц. А он типичный латыш – светловолосый и белокожий.
– Ох, Андрюша, опять едешь неизвестно куда? – наблюдая за мужчиной, проворчала соседка Любовь Васильевна, сухонькая, приятная женщина.
Она не торопясь убирала со стола посуду, накормив Андриса с Агатой обедом.
– Далеко ли в этот раз?
– Пока в Ригу, а там в рейс… Не знаю пока, куда.
– Вернешься ли когда из морей-то своих?
– Вернусь, Васильевна, куда ж я денусь?
– Куда ж… Да все туда ж. Думаешь Райка ждать будет? Да она тут без тебя…
Любовь Васильевна прикусила язык, чуть лишнего не сболтнула, да и слов не было, описать, что здесь вытворяла Раиса, жена Андриса, в его отсутствие. Гулянки, пьянки, да мужиков полный дом, и каждый раз разные.
– Вот где она сейчас? – сокрушалась соседка.
– Так на работе, где ж ей быть?
Васильевна только головой покачала.
– Даже не попрощались. Разве ж это дело? Ох, пропадет с ней девчонка…
– Не пропадет. Это она только внешне на Раю похожа, а характером вся в меня. Сильная, выдюжит, – он снова с любовью глянул на дочку, – и сердце у нее доброе.
Агата действительно была не по годам рассудительной и здравомыслящей, не раз удивляла отца смекалкой.
– Не пропадет, – повторил он, убеждая, скорее, себя.
Андрис решительно закрыл дверь в комнату и отошел к порогу. Остановился, осмотрелся – дом совсем старый, подновить бы все надо. Ну ничего, вернется из рейса и займется ремонтом.
– Да, чуть не забыл, Васильевна, вот деньги тебе оставляю. Присматривай за Агатой.
– Не беспокойся, уж постараюсь. На Раису-то никакой надежи. Езжай с Богом! – перекрестила его баба Люба вслед.
В следующий раз Агата увидела отца лишь через десять лет… Хотя нет, через восемь. Они виделись на похоронах матери… Так, мельком, не до того было.
У отца хоть и была в то время уже другая семья в Латвии, он не мог бросить дочку здесь, решил забрать с собой. Но та наотрез отказалась. В свои шестнадцать она уже была вполне самостоятельной и твердо решила остаться здесь, в родном поселке.
Отец уступил и, снова понадеявшись на старенькую уже соседку Васильевну, уехал к новой семье, пообещав приезжать почаще.
И лишь через два года он вновь появился на пороге дома....