⇚ На страницу книги

Читать Двойники

Шрифт
Интервал

1.

Свет. Ослепляющий, уничтожающий свет вспыхивает перед моими глазами, а дальше только ничто.

Я прихожу в себя медленно. Голоса бубнят на заднем плане, словно раздражающие укусы в мою нервную систему. Я с трудом пытаюсь открыть глаза.

– Кажется, он просыпается. – слышу вдалеке обеспокоенный голос.

Открыв наконец глаза, я вижу больничную палату. Она совсем маленькая и неуютная, хотя, наверное, больницы и должны быть такими. Я перевожу глаза на женщину, сидящую рядом со мной. У нее яркие рыжие волосы и очень бледная кожа. Под глазами темные круги, она явно не высыпалась. Женщина резко вдыхает, видя мой взгляд, и шепчет:

– Эрик?

Пытаюсь сосредоточиться и вспомнить, мое ли это имя. Понимаю, что да.

– Ты узнаешь меня, Эрик? – спрашивает женщина.

Я напрягаю память изо всех сил, голова раскалывается, но мне все же удается извлечь из глубин памяти имя: Регина.

– Ре…Регина? – хрипло говорю я.

Мой голос похож на скрежет колес поезда, во рту пересохло.

В палату бодрым шагом заходит мужчина. По его халату я определяю, что это врач, а по его глазам можно сказать, что он чертовски любит свою работу. Он весь сияет, и мне, чувствующему себя паршиво, хочется дать ему по лицу.

– Мистер Харрис? – расплывается он в улыбке. – Как вы себя чувствуете?

– Как будто меня переехал грузовик. – с трудом проговариваю я.

– Ну, это недалеко от правды! Вы помните, что с вами случилось?

Я погружаюсь в разбитую тыкву, именуемую моей головой, но ничего не вытаскиваю на свет.

– Нет, ничего не помню.

Женщина рядом со мной, Регина, вскидывает на доктора глаза.

– Это ничего, последствия травмы головы. – успокаивает ее бодрый врач.

Затем он обращается ко мне:

– Мистер Харрис, вы попали в аварию. Машина вылетела на встречную полосу и столкнулась с вами. Ваша машина перевернулась, но вы отделались сотрясением мозга и сломанными ребрами.

– Да, отделался, лучше не скажешь. – проскрипел я.

– Зато вы живы. – внимательно посмотрел на меня врач.

***

В больнице меня держат еще неделю, пока, наконец, не настает день свободы, меня выписывают. Голова у меня трещит, словно по ней бьют молотом, таблетки только слегка улучшают состояние. Ребра ноют, боль мешает дышать. Однако, как только я выхожу из больницы, мне сразу становится лучше. Стены палаты смыкались вокруг меня, я будто задыхался, а теперь, по крайней мере, я буду выть от боли дома.

Моя жена Регина забирает меня на машине. За неделю в больнице я вспомнил ее, нашу небольшую квартирку в центре, мою не слишком насыщенную жизнь.

Сажусь на пассажирское сидение и бросаю взгляд на Регину. Она улыбается мне в ответ, но что-то в ее улыбке меня смущает. Какое-то внезапное, как рябь на воде, сомнение мелькает в моем сознании. Я списываю его на побочный эффект от десятка обезболивающих, которые я принимаю.

Мы заходим в нашу квартиру, тут все как раньше. Повсюду книги: они стоят на полках, лежат на столе у окна. Мы с Региной оба заядлые книгочеи, которые предпочитают старый добрый запах настоящей книги бездушной электронной. Поэтому, естественно, вся наша квартира завалена ими. Я радуюсь книгам, как старым друзьям.

– Я приготовила пирог с утра. – пугает меня голос Регины.

Я погрузился в мысли, и она застала меня врасплох.

– Сейчас разогрею. – продолжает она.